Содержание
О появлении двухколоколенных храмов в русской архитектуре XVIII века. Окончание
А.В.Чекмарёв
Троицкий собор
Александро-Невской лавры
как иконографический образец
Часть 4. Вариации типологии
Статья опубликована в сборнике «Санкт-Петербург и архитектура России. Архитектура в истории русской культуры». Вып. 7. М., 2007. С. 317-362.
Покровская церковь в с. Ромашки
Обоснованное желание примирить западную типологию и соответствующую русской традиции структуру церкви определило архитектуру большинства храмов, интерпретирующих образ Троицкого собора. Подражание касалось в основном внешних архитектурных форм, тогда как планировка основывалась на обычном для отечественного храмостроения с XVII в. разделении основной части и трапезной с приделами по сторонам. В общем объеме здания эта структурная расчлененность умело маскировалась за счет вытянутой к западу и продолжавшей линию боковых фасадов храма трапезной, равной ему по высоте.
Таким образом, создавалась иллюзия единого прямоугольного объема, напоминающего базиликальные католические церкви.
По такому принципу построены почти все провинциальные вариации на тему столичных двухбашенных церквей. В Ярославле, например, на ответственном месте, на набережной Волги, возникла своя версия Троицкого собора — монументальная Ильинско-Тихоновская церковь (1825-1837)[39] с необходимым набором узнаваемых ассоциаций – классическим куполом и шестиколонным портиком паперти с двумя звонницами наверху. При этом интерьер соответствует типичной структуре приходского храма с двухпридельной трапезной.
Ильинско-Тихоновская церковь в Ярославле. Фото начала 20 века
Ильинско-Тихоновская церковь в Ярославле. Фото 1950 г. (после утраты звонниц)
Из усадебных примеров следует упомянуть повторяющую в упрощенном виде ярославский вариант Пятницкую церковь в усадьбе Липяги (1826-1834).[40]
Пятницкая церковь в с. Липяги.
Пятницкая церковь в с.
Липяги
План Пятницкой церкви
Еще более артикулированный базиликальный объем за счет вытянутости трапезной и непропорционально малого купола имеет Покровская церковь в селе Ромашки под Киевом (1843).[41]
Покровская церковь в с. Ромашки
Аналогичный храм Димитрия Солунского в усадьбе Печетово (1822-1835) под Кимрами обладает оригинальным решением западной части.[42] Выступающая вперед паперть оказывается словно зажатой отодвинутыми в глубину башнями. Этот прием, как и развитая алтарная абсида, вероятно, взят из столичной церкви на Песках. Возможно, заимствование объясняется петербургским происхождением проекта печетовской церкви. Ее заказчиком был петербургский военный губернатор граф П.В.Голенищев-Кутузов.
Церковь Димитрия Солунского в усадьбе Печетово
Церковь Димитрия Солунского в усадьбе Печетово
Церковь Димитрия Солунского в усадьбе Печетово
План церкви Димитрия Солунского
Имитация купольной базилики с двухбашенной папертью возникла и в московской архитектурной среде, оставшись для нее все же редким и не совсем органичным экспериментом.
[43] Речь идет об архитектуре московской церкви Успения на Могильцах (1791-1806), спроектированной Н.Леграном.[44] Работавший в Москве французский мастер по воле заказчика, тайного советника В.И.Тутолмина, создал собственную оригинальную вариацию на тему лаврского собора. В его проекте мотив двухбашенного входа фактически соединился с композицией приходского крестчатого храма в классическом стиле с колонными портиками и купольной ротондой наверху. Вытянутая трапезная снова создала иллюзию единого базиликального объема. В решении паперти Легран вдохновлялся аналогичными разработками французских коллег, а также фасадом знаменитой церкви Троицы на Испанской площади в Риме, возле которой располагалась французская архитектурная академия Св. Луки.[45] Высокая паперть, словно ширма, заслонила тело храма, внося в образ элемент театральной декорации.
Церковь Успения на Могильцах в Москве. Арх. Н. Легран. Фото 1906 г.
План церкви Успения на Могильцах
Церковь Сан Тринита деи Монти в Риме
Фасад церкви Сан Тринита деи Монти в Риме.
Гравюра 18 века
Церковь Михаила Архангела в с. Порошино
Церковь Михаила Архангела в с. Порошино
Предпринятая Леграном смелая, но не совсем удачная компиляция «петербургско-французского» происхождения вызвала появление двух повторений в усадьбах. Первое почти копирует оригинал, правда с большим успехом в пропорциональном соотношении частей. Речь идет о церкви Михаила Архангела в селе Порошино Пензенской губернии (1806), построенной помещиком И.Ф.Никифоровым.[46] Памятник, вероятно, выстроен по уже апробированному в Москве проекту Леграна.
Вторая реплика гораздо сложнее в плане интерпретации и выяснения авторства. Известный храм Сошествия св. Духа в подмосковном селе Шкинь (1794-1798) был возведен по заказу генерал-майора Г.И.Бибикова.[47] Это выдающийся образец классицизма с выраженным французским влиянием в рисунке фасадов и использовании ордера. Грандиозная постройка в литературе связывается с творчеством Р.Р.Казакова.
Церковь Сошествия Св.
Духа в с. Шкинь
Церковь Сошествия Св. Духа в с. Шкинь. Фото нач. 20 века. Фотоархив ИИМК РАН
План церкви Сошествия Св. Духа в с. Шкинь
Стилистически она действительно близка другим его произведениям. Однако план храма почти в точности повторяет план Успенской церкви Леграна, что в последнее время объясняют его возможной причастностью к проектированию.[48] Если это так, то в Шкини мы имеем лучшее и самое масштабное творение этого мастера, значительно усовершенствовавшего собственный московский замысел. Следует подчеркнуть, что из всех московских и подмосковных примеров данной типологии храм в Шкини наиболее близок образу Троицкого собора, являясь исключением на архитектурном фоне второй столицы.
Из общего ряда базиликальных храмов выпадает своеобразный по архитектуре Владимирский храм в усадьбе Баловнево бывшей Тульской губернии (ныне Липецкая область, 1797-1823).[49] Сложное по программе сооружение было возведено по заказу генерал-поручика М.
В.Муромцева.
Владимирская церковь в усадьбе Баловнево
Владимирская церковь в усадьбе Баловнево
План Владимирской церкви
В литературе памятник неоднократно связывался с кругом построек В.И.Баженова.[50] Во всем облике храма, в его наружных формах и интерьере, в цветовом сочетании красного кирпича с белым камнем выражена актуальная в архитектурной теории эпохи Просвещения идея соединения готического и классического начал. Образ огромной вытянутой базилики с высокими острыми по силуэту башнями и высокой же двухскатной кровлей[51] навеян средневековыми готическими соборами, которые французские теоретики ценили за величие и пропорциональную соразмерность, несмотря на отсутствие в них «правильных» ордерных форм. Наличие мощного широкого купола над сложной по конфигурации основной частью указывает на итальянские образцы эпохи Ренессанса. Внутри длинное и низкое, с тяжелыми сводами помещение трапезной, уподобленное базилике, сменяется взлетом пространства ввысь в высокой ротонде храмовой части.
Архитектура баловневской церкви явно срежиссирована большим мастером. Учитывая время начала строительства, памятник можно связать с романтическим классицизмом павловской эпохи. Храм в Баловневе, в замысле которого немало средневековых аллюзий и почти мистического символизма, следует рассматривать в одном ряду с такими программными «архитектурными манифестами» павловского времени, как Михайловский замок и Казанский собор. В этой связи конкретное место выполнения проекта (а это может быть и Москва) не столь важно, ибо сам образ напрямую связан с исходившим от императора и его окружения новым романтическим пониманием архитектуры.
Неправильно было бы сводить все многообразие русских двухколоколенных церквей к попыткам подражания Троицкому собору Александро-Невской лавры. Для храмостроения классицизма эта типология стала одной из привычных и относительно распространенных. Внутри нее появились различные модификации, ориентированные на примеры из наследия Палладио или на такие священные для всей классики образцы, как римский Пантеон.
[52] Однако очевидно и то, что без появления двухколоколенной композиции в проекте столь значимого сооружения, каким являлся лаврский собор, эволюция и масштабы этого явления в России были бы совершенно иными. В истории отечественной архитектуры Троицкий собор сыграл роль своеобразного ключа, открывшего дверь для проникновения западной типологии в православное церковное строительство. Причем эту дверь одним и тем же ключом пришлось открывать дважды.
[39] Заказчиками храма были статский советник М.А.Ленивцев и купец А.П.Отрыганьев. Обе звонницы разобраны в 1941 г. Памятник сохранился.
[40] Заказчиками храма были местные помещики: Александра Николаевна Чулкова, Лачинов и князь Церциль См.: А.И.Дворжанский. Памятники церковной архитектуры Пензенского края // Пензенский временник любителей старины. Вып.14. Пенза, 2004. С.18-30.
[41] Памятники градостроительства и архитектуры Украинской ССР. Т.1. Киев, 1983. С.143.
[42] См.: Храм Димитрия Солунского в Печетово. История становления и развития.
М., 2002.
[43] В Москве и окрестных усадьбах более широкое распространение получила композиция купольной ротонды с двухбашенной папертью. Среди памятников этого круга церковь Сошествия Святого Духа на Лазаревском кладбище, усадебные храмы в Пехре-Яковлевском, Ивановском-Безобразове. Также разрабатывался тип крестообразного или квадратного в плане храма с трапезной (часто двухпридельной) и двухколоколенной папертью. См.: Н.Ф.Гуляницкий. Собрание чертежей храмов в «Смешанном альбоме М.Ф.Казакова» // Матвей Федорович казаков и архитектура классицизма. М., 1996. С.50-57.
[44] Ю.Г.Клименко. Творчество архитектора Николя Леграна («Архитектор многих строений в Москве в лучших и почитаемых пропорциях разными академиями») // Архитектурное наследство. №44. М., 2001. С.153-154; ее же. Николя Легран. Французский зодчий в Москве // Пинакотека. №13-14. 2002. С.78-81.
[45] Предположение об ориентации Леграна на образ римской церкви Троицы высказано Ю.Г.Клименко. См.: Ю.Г.Клименко. Творчество архитектора Н.
Леграна (1738(41)-1798). Диссертация канд. арх. М., 2000.
[46] А.И.Дворжанский. Указ. соч.
[47] Памятники архитектуры Московской области. Вып.3. М., 1999. С.120-121.
[48] См.: С.Хачатуров. В поисках безымянного автора // Пинакотека. №13-14. М., 2002. С.76. Предположение об авторстве Н.Леграна в отношении церкви в с. Шкинь высказано Ю.Г.Клименко.
[49] Г.К.Вагнер, С.В.Чугунов. Окраинными землями Рязанскими. М., 1995. С.85-89; Земля Липецкая. Историческое наследие. Культура и искусство. Вып.3. М., 2003. С.293-296; А.Ю.Клоков. Баловнево. Усадьба Муромцевых // Русские провинциальные усадьбы 18 – начала 20 века. Воронеж, 2003. С.324-332.
[50] И.Э.Грабарь, Г.Г.Гунькин. В.И.Баженов // История русского искусства. Т.6. М., 1961. С.116-117.
[51] Первоначальная высокая крыша, с которой памятник зафиксирован на фотографиях 1950-х гг., была позднее заменена более низкой.
[52] В 17 в. над входным портиком Пантеона по проекту Л.Бернини были возведены две миниатюрные звонницы, разобранные при реставрации памятника в 19 в.
Таким образом, в эпоху классицизма Пантеон также принадлежал к кругу двухколоколенных церквей и являлся одним из источников архитектурных вариаций на эту тему.
7 древнейших храмов России
Публикации раздела Архитектура
Аудиоверсия: 7 древнейших храмов России
Северный храм в Карачаево-Черкесии построили еще до Крещения Руси, а керченскую церковь Иоанна Предтечи — во времена Тмутараканского княжества. В новгородском соборе Софии Премудрости Божией в Новгороде молился Иван Грозный, а собор Успения Пресвятой Богородицы во Владимире реставрировал Андрей Рублев. Рассказываем о самых древних храмах России, некоторым из них — больше 1000 лет.
Храм на Нижне-Архызском городище (Северный) в Республике Карачаево-Черкесия
Храм на Нижне-Архызском городище (Северный). Республика Карачаево-Черкесия, X век. Фотография: Rekacy / фотобанк «Лори»
Каменный храм недалеко от Нижнего Архыза в Карачаево-Черкесии возник в X веке, возможно еще до Крещения Руси.
В этих местах находилась столица древнего государства Алания — жители этого города приняли христианство в 916 году.
Стены храма построены из песчаника, а крыша выстлана тонкими каменными плитами. Под ними находилась прослойка из бересты — такой прием не встречался ни в одном храме на территории Северного Кавказа. Внутри зодчие устроили единственную в Алании в те времена купель для крещения, а за храмом появилось кладбище. Церковь посвятили святому Николаю — небесному покровителю Николая Мистика, который тогда был константинопольским патриархом.
За всю историю здание ни разу не перестраивали, сейчас оно выглядит так же, как и 10 веков назад. На скалах недалеко от храма можно увидеть лик Иисуса Христа, написанный прямо на камнях.
В наше время храм пустует. Богослужения здесь проходят только раз в году — 6 мая, в день памяти Георгия Победоносца, самого почитаемого святого на Кавказе.
Подробнее о храме на Нижне-Архызском городище (Северный) в Республике Карачаево-Черкесия.
Храм Святого Иоанна Предтечи в Керчи
Храм Святого Иоанна Предтечи. Керчь, Республика Крым, X век. Фотография: Александр Рябков / фотобанк «Лори»
Точная дата постройки храма неизвестна. Исследователи полагают, что его возвели в X веке, а в строительстве использовали элементы еще более древнего культового здания VI века. Среди них — византийский обожженный кирпич, резные колонны из греческого мрамора с голубыми прожилками и каменные перекрытия. В стенах обнаружили амфоры VIII века, они служили голосниками — усиливали звук и устраняли эхо.
В XIII–XV веках, когда Керчь стала генуэзской колонией, в храме появились итальянские фрески. Часть из них погибла во времена Крымского ханства: власти отдали здание под мечеть, и рабочие выскоблили и замазали лики святых.
Достраивать храм начали в XIX веке. В 1801 году возвели западный придел, а в 1845-м — двухъярусную колокольню и северный притвор в неовизантийском стиле. Когда копали фундамент, обнаружили погребальные стелы V века до н.
э. Камни вмонтировали в южную стену храма.
В советское время в храме находился Керченский лапидарий — коллекция археологических находок античных времен. А в наши дни здесь снова проходят богослужения.
Подробнее о храме Святого Иоанна Предтечи в Керчи.
Собор Софии Премудрости Божией в Новгороде
Собор Софии Премудрости Божией. Великий Новгород, 1045–1050 годы. Фотография: Виктор Карасев / фотобанк «Лори»
Софийский собор в Великом Новгороде заложил князь Ярослав Мудрый на месте 13-главого храма 989 года. Освятил его первый русский епископ Лука Жидята в 1050 году.
Собор построили по распространенному в Древней Руси типу — крестово-купольному. Очертания его основания напоминали крест, а внутреннее пространство состояло из основного объема под куполом и четырех галерей с разных сторон.
Изнутри отделывали храм уже в следующем столетии. Его декорировали на манер византийских соборов, только вместо мрамора и мозаики на стены нанесли штукатурку и фрески.
В конце XII века в соборе установили бронзовые врата, которые создали в Магдебурге немецкие мастера. Створки украсили барельефами по сюжетам из Ветхого и Нового Заветов.
В соборе сохранились фрагменты фресок XII века: изображения пророков и ангелов на сводах главного купола и настенные лики святых Константина и Елены. В храме можно также увидеть царское моленное место, которое установили по приказу Ивана Грозного, и паникадило — основной канделябр. Его подарил собору Борис Годунов.
Подробнее о соборе Софии Премудрости Божией в Новгороде.
Храм во имя Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в Смоленске (Петропавловский храм)
Храм во имя Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла (Петропавловский храм). Смоленск, 1146 год. Фотография: Окапи Вячеслав / фотобанк «Лори»
Петропавловская церковь — старейшая в Смоленске. Ее построили в 1146 году при князе Ростиславе Мстиславиче, внуке Владимира Мономаха. Изнутри храм расписали фресками с растительным орнаментом.
Позже кирпичный пол покрыли майоликовой плиткой, а стены украсили изразцами и панно.
В Смутное время Смоленск заняли поляки, и в Петропавловской церкви проходили католические богослужения. Именно тогда появилась западная пристройка — резиденция польского епископа. Православным прихожанам храм вернули в 1654 году, когда поляки покинули город. Епархия возвела у западной стены шатровую колокольню.
В XVII–XVIII веках в храме достроили третий этаж, расширили главный неф и подняли пол до уровня первого этажа пристройки. Первоначальный облик церковь обрела только в середине прошлого столетия.
Сегодня в Петропавловской церкви можно увидеть фрагменты средневековых фресок, старинные цветные изразцы, а также раритетные граффити — надписи XII века.
Подробнее о храме во имя Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в Смоленске (Петропавловский храм).
Читайте также:
- 10 фактов о Спасском соборе
- Пермские боги
- Что означают купола православных церквей
Церковь Бориса и Глеба села Кидекша
Старинный архитектурный ансамбль.
Падающая колокольня, Стефаниевская церковь и церковь Бориса и Глеба. Село Кидекша, Владимирская область, 1152 год. Фотография: Сергей Лаврентьев / фотобанк «Лори»
Борисоглебская церковь в селе Кидекша недалеко от Суздаля появилась еще во времена Юрия Долгорукого, в 1152 году. Это одно из первых белокаменных зданий Северо-Восточной Руси.
Возводить церковь в те времена было почти так же сложно, как и египетские пирамиды. Материал добывали под Москвой, за 500 км от этих мест, перевозили по рекам и сушей. Рабочие обтесывали булыжники и укладывали их практически без раствора.
В облике церкви сочетались черты русской средневековой архитектуры и западного романского стиля: традиционное кубическое основание, необычно оформленный портал и аркатура — ряды декоративных ложных арок на стенах. На протяжении всей истории храм не раз реставрировали, а в XVII веке заменили купол.
В конце ХХ века Борисоглебскую церковь включили в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. В наши дни храм не действует, здесь изучают фрески XII века и проходят раскопки.
Под современным полом исследователи обнаружили первоначальное основание иконостаса и омфалий — место для епископа — из редкого розового камня. Омфалий Борисоглебской церкви — самый древний в России.
Подробнее о церкви Бориса и Глеба села Кидекша.
Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря
Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря. Псков, 1156 год. Фотография: Олег Смагин / фотобанк «Лори»
Спасо-Преображенский собор возвели на берегу реки Великой в Пскове по заказу новгородского архиепископа Нифонта. Точную дату постройки установить не удалось, однако известно, что в 1156 году храм уже существовал.
Здание построено практически без фундамента, местами зодчие даже не стали снимать верхний слой почвы с травой. Дело в том, что берег сложен из песчаника — очень подвижного материала, который сильно расширяется в зимнее время. Фундамент со временем мог треснуть. Вместо него строители подсыпали бутовый камень, а стены укрепили специальным раствором с известью.
Поэтому здание не разрушалось, несмотря на процессы в почве.
Храм расписали в 30-х годах XII века греческие мастера. Фрески были выполнены минеральными красками и схожи с византийскими иконами. В XVII веке изображения закрыли штукатуркой и забелили. По случайности это помогло сохранить около 80% рисунков. Сегодня росписи Спасо-Преображенского собора — наиболее полный памятник средневековой фресковой живописи в России.
Подробнее о Спасо-Преображенском соборе Мирожского монастыря.
Собор Успения Пресвятой Богородицы во Владимире
Собор Успения Пресвятой Богородицы. Владимир, 1160 год. Фотография: stargal / фотобанк «Лори»
Белокаменный Успенский собор возвел в 1160 году великий князь Андрей Боголюбский. Купола покрыли позолоченными медными листами с молитвенными надписями, а само здание украсили фресками.
В 1185 году после пожара храм перестроил князь Всеволод Большое Гнездо. Он добавил боковые галереи, и старое сооружение оказалось внутри нового. Стены первоначального собора частично разобрали, оставили только опоры сводов.
В XIII веке собор пережил еще один пожар — его сожгли монголо-татары. Храм вновь восстановили, но расписывали значительно позже, в начале XV века. Для этого сюда приезжали Андрей Рублев и Даниил Черный.
На протяжении всей истории храм несколько раз обновляли и достраивали. Барочный иконостас, который в соборе можно увидеть сегодня, установили при реставрации в XVIII веке, тогда же появилась и четырехярусная колокольня. Большую часть рублевских фресок закрыли штукатуркой. До наших дней сохранились фрагменты композиции «Страшный суд» на западной стене и часть фресок в алтарной.
В наши дни собор входит в Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО.
Подробнее о соборе Успения Пресвятой Богородицы во Владимире.
Автор: Лидия Туляганова
Теги:
ГородаПамятники архитектурыХрамыДостопримечательностиИнтересные фактыАрхитектураПубликации раздела Архитектура
Ещё
Колокола | The New Yorker
Отец Роман (слева) звонит в один из Даниловских колоколов в Лоуэлл-Хаусе.
местопребывание Священного Синода. Но впервые он позвонил в оригинальные монастырские колокола в 2003 году в гарвардском Лоуэлл-Хаусе, где они висели с первых лет сталинского террора, когда колокольный звон был запрещен по всей Советской России. Я познакомился с отцом Романом в июне этого года, когда он вернулся в Гарвард, чтобы отметить возвращение колоколов на родину. Он был представлен мне довольно неожиданно одним из мастеров Лоуэлл Хаус. «Это отец Роман», — объявила она, и, повернувшись, я увидел высокую фигуру лет тридцати пяти, ростом значительно выше шести футов, с огромными руками и ниспадающей каштановой бородой, в длинном черном одеянии и скуфья , черная остроконечная шапка русского православного монаха. — А это , — продолжала она, указывая на мольберт, — портрет отца Романа. На большой фотографии был изображен сероглазый мужчина на колокольне с развевающейся на ветру бородой на фоне свинцового неба, пересеченного веревками русских церковных колоколов.
Когда я спросил отца Романа, могу ли я встретиться с ним позже в тот же день, он достал из складок своей одежды тонкий черный телефон «Нокиа», в котором, как я узнал, звучала запись русских церковных колоколов.
Восемнадцать даниловских колоколов весом от двадцати двух фунтов до тринадцати тонн звонили одними из последних в Советском Союзе. Отлитые между 1682 и 1907 годами, они являются одним из немногих сохранившихся неповрежденных наборов дореволюционных русских колоколов. Некоторые из них звонили на погребении Николая Гоголя. В 30-е годы Данилов монастырь был превращен в «колонию» для детей диссидентов. Большинство монахов были расстреляны в 1937 году во время Великой чистки, но колокола ускользнули из страны. В 1930 октября американский филантроп купил весь комплект по цене металлолома — около восемнадцати тысяч долларов — и подарил его Гарварду. Колокола висели в Лоуэлл-Хаусе, где они звонили по воскресеньям, а также после домашних футбольных побед и побед над Йельским университетом, независимо от места проведения, более семидесяти лет.
В 1983 году Данилов стал первым монастырем, официально возвращенным Русской Православной Церкви. Колокольня была отреставрирована и оснащена пятнадцатью колоколами, спасенными из разных несуществующих церквей. Но эти колокола были несоответствующими друг другу, а некоторые были сильно повреждены. В 1988 года Рональд Рейган выразил готовность вернуть колокола во время посещения Данилова монастыря, где по сей день висит фотография Рональда и Нэнси Рейган. Но многое должно было измениться как в России, так и в Гарварде, прежде чем возвращение могло состояться.
Десять лет назад, когда я учился в Лоуэлле, я ничего не знал о происхождении колоколов или о надеждах и судьбах, которые они олицетворяли. У меня было смутное ощущение, что они старые, и более яркое ощущение, что в них звонят каждое воскресенье в час дня — час, когда я особенно любил, чтобы меня не беспокоили громкие лязгающие звуки. Колокола были прерогативой студенческой группы под названием Клаппермейстеры, которые проявляли большой интерес к традициям дома. Пятнадцать минут подряд они отрабатывали какие-то немелодичные вариации на мелодии вроде «Мерцай, мерцай, звездочка».
В русской истории и культуре церковные колокола занимают загадочно важное место. Известно, что их звон, как сказал мне отец Роман, приводит скупых или жестокосердых людей к покаянию и отговаривает потенциальных убийц и самоубийц. В «Преступлении и наказании» Раскольников впадает в лихорадку, вызванную чувством вины, услышав звон воскресных церковных колоколов; он выдает себя, возвращаясь на место преступления и навязчиво звоня в дверь жертвы убийства. В «Войне и мире» колокола Кремля звонят во время вторжения Наполеона, тревожа Великую Армию. Колокола, считающиеся в русском фольклоре одушевленными существами, обладают огромной властью над человечеством — властью, которая была мертва или бездействовала большую часть двадцатого века. Возвращение даниловских колоколов олицетворяет собой надежду на то, что эта сила, наконец, может быть восстановлена.
В русской православной вере колокола широко считаются «звуковыми иконами», символизирующими зов трубы на горе Синай и звук трубы для воскрешения мертвых перед Страшным судом.
Подобно тому, как написанные иконы предназначены не для миметического изображения духовного объекта, а для магических окон в мир духовного, русский колокольчик не является музыкальным инструментом, а, по выражению отца Романа, «иконой гласа Божия». ” Русский колокол, говорил он, должен звучать богато, глубоко, звонко и ясно, ибо как иначе может быть голос Божий? Это должно быть громко, потому что Бог всемогущ. Прежде всего, русские колокола никогда не должны быть настроены ни на мажорный, ни на минорный аккорд. «Голос колокола понимается именно так», — сказал он. «Не нота, не аккорд, а голос . В то время как западноевропейские колокола настраиваются на токарном станке для воспроизведения знакомых мажорных и минорных аккордов, русский колокол ценится за свой индивидуальный, ненастроенный голос, создаваемый наложением многочисленных парциальных частот, имеющих лишь приблизительное отношение к традиционной высоте тона — особенность, которая дала в выступлениях Лоуэлла Клаппермейстера денатурированный эффект музыки, играемой по телефону с кнопочным телефоном.
Там, где западноевропейские колокола играют мелодии, русский колокольный звон состоит из ритмичных наслоенных звонов.
В тот день, когда я встретил отца Романа, я поднялся по ста двадцати восьми ступеням на вершину колокольни Лоуэлла. На звоннице находились отец Роман, пятеро его даниловских коллег и Константин Мишуровский, один из кремлевских звонарей. Оконные проемы в звоннице были закрыты сеткой. Снаружи на фоне пасмурного неба сверкал далекий горизонт Бостона. На полу валялись крошечные перья и другие следы соколиной жизни, а также несколько выброшенных флуоресцентно-оранжевых поролоновых затычек для ушей, какие носили некоторые звонари — к презрению других звонарей. Мишуровский сказал мне, что затычки для ушей мешают звонарям добиться необходимого деликатного прикосновения. Когда я спросил его о потере слуха, он вздохнул и сказал: «Люди всегда задают мне этот вопрос. И всем им отвечаю одно и то же: Э-э-э ?»
В Лоуэлл-Хаусе самый большой колокол был известен как колокол Матери-Земли.
Русские называют его просто Большой («большой») или Благовестник («благовестник»), потому что самый большой колокол всегда используется для игры в благовест — глубокий, регулярный звон, возвещающий о начале службы. Три самых больших колокола украшены надписями на старославянском языке, изображениями святых или императорскими медальонами; на старейшем колоколе коллекции — предположительно отлитом известным мастером Федором Маториным в 1682 году — тоже изображены херувимы и нечто, напоминающее лицо Бахуса с открытым ртом, окруженное виноградом. В отличие от западных церковных колоколов, которые движутся, когда в них звонят, русские колокола остаются неподвижными и звонят с помощью веревок, прикрепленных к хлопушкам. Чтобы позвонить в колокол Мать-Земля размером с вестибюль на колокольне Лоуэлла (каждая колокольня устроена по-своему), один или два человека стояли внутри колокола на возвышении, раскачивая на веревке трехсотфунтовую хлопушку. В остальные колокола звонили с нижней площадки: басовые колокола управлялись ножными педалями; теноры и альты — перекрещенной паутиной веревок.
«Трели» — самые маленькие колокольчики, некоторые не больше цилиндра — были прикреплены к веревкам, похожим на поводья, которые держали в правой руке, и звенели при взмахах запястья, производя жуткий птичий звон.
Тенистые, покрытые зеленью, колокольчики даже в покое, казалось, слегка шевелились, словно под водой. Было легко понять, почему с такими колоколами можно обращаться как с живыми существами. Русским колокольчикам даются такие названия, как «Лебедь» (за лебединый крик), «Медведь» (за грохот или громоздкость) или «Овца» (за дребезжащий или неровный тон). Они звенят «языками», висят на «ушах», имеют плечи, талии, короны и юбки. Они считаются способными к страданию и даже к некоторому металлическому упрямству. Когда Петр Великий приказал сделать из Троице-Сергиевых колоколов пушки, каждый колокол сопротивлялся ему по-своему: один исчез и только потом был обнаружен на дне пруда; двоих оказалось невозможно снять с крюков, и они внезапно рухнули на землю. Четвертый колокол долго бил, но не разбился и укоризненно звенел три дня после этого.
Звонок начался. Оглушительный лязг, казалось, производился чем-то средним между металлом и живым существом, и чувствовалось физическое нападение невероятно большой и могущественной силы. В какой-то момент я полез в сумку за бутылкой воды; он так сильно вибрировал, что я принял его за свой мобильный телефон. От двух до четырех звонарей одновременно воздействовали на канаты и педали, в то время как остальные стояли в стороне, давая советы о том, кто где должен стоять.
Когда Мишуровский звонил в колокольчики, его обычное скептическое выражение лица сменялось выражением улыбки блаженства, он раскачивался и размахивал руками. («Надеюсь, вы заметили, как я двигаюсь, когда звоню, — сказал он мне потом довольно строго. — Как будто летаю на самолете».) По словам Мишуровского, на звук колоколов влияют погодные условия, и их лучше преимущество во время небольшого дождя, так что нам повезло, что холодная морось начала брызнуть на колокольню через экраны. Через несколько минут я поднялся по небольшой лестнице на верхнюю платформу, чтобы найти укрытие под колоколом Матери-Земли.
Ярь-медянка стерлась в двух точках колокола, куда ударяла колотушка, оставив после себя блестящую полированную бронзу. Внутри колокола выцарапано граффити с русскими именами, написанными с дореволюционной орфографией.
Мишуровский и отец Роман поднялись на перрон. Роман поймал мой взгляд и заботливо указал на свои уши: в них вот-вот прозвенит колокольчик. На фоне ритмичного звона других колоколов двое мужчин начали медленно раскачивать колотушку взад-вперед. С каждым разом дуга расширялась, пока, наконец, язычок не коснулся кромки раструба, производя протяжный, непредвиденный гул, от которого вибрировало все мое тело. Они продолжали раскачивать массивный маятник в том же ритме, но меняя движение, так что колотушка иногда ударяла по обеим сторонам колокола, а иногда только по одной. Когда звон кончился и колокола смолкли, гул продолжал оживлять воздух. Мишуровский жестом пригласил меня прикоснуться к большому колокольчику. Ощущение напоминало удар током.
Одно из первых упоминаний о колоколах на Руси встречается в Новгородской летописи, где зафиксировано изъятие полоцким князем колоколов новгородского Софийского собора в 1066 г.
В конце XIV в. металлургические заводы начали ковать и колокола, и пушки, положив начало непростому партнерству между двумя великими создателями шума: во время войны первые находились в постоянной опасности быть переплавленными во вторых. Но колокола также были почетными объектами государства. Иван Грозный каждое утро в четыре часа поднимался на колокольню, чтобы лично звонить на утреню. Опоздавшие монахи были заключены в тюрьму на восемь дней.
Самый известный памятник русской колокольной истории связан с наследниками Ивана. В живых у Ивана было трое сыновей: Иван Иванович, старший и любимый, которого Иван Иванович случайно убил во время домашней ссоры; умственно отсталый Федор, который так любил колокола, что был известен как Федор Звонарь; и младенец-эпилептик Дмитрий. Хотя официально Ивану наследовал Федор, фактическим правителем был зять Федора, Борис Годунов, честолюбивый боярин, присматривавший за троном. Для защиты своих интересов Годунов сослал Дмитрия в город Углич, где через несколько лет мальчика нашли зарезанным.
Когда угличский колокол протрубил погребальный звон, вспыхнул бунт: наверняка мальчика убили агенты Годунова. (По официальному сообщению, раны были нанесены самому себе во время эпилептического припадка.) Годунов так взбесился, что приказал оторвать колокольчику уши и язык. Немой и изуродованный колокол был затем буквально сослан в Тобольск, в Сибирь, где губернатор зарегистрировал его как «первую неодушевленную ссылку Углича».
Вопреки приказу вечно молчать бронзовому гостю, тобольчане снабдили его хлопушкой и установили на местной колокольне. Так как колокольчик защищал царевича Дмитрия и наверняка любил детей, возникла легенда, что, если колотушку помыть и набрать воду в специальную емкость, она становилась эликсиром от детских болезней. Этот и другие рассказы о колокольчиках, стоящих за маленького человека, возможно, вдохновили Александра Герцена, великого дореволюционного интеллигента-народника, на то, чтобы назвать свой влиятельный подпольный журнал Колокол: «Колокол».
И огромное народное пристрастие к русским церковным колоколам, и их систематическое уничтожение радикальным режимом имеют исторический прецедент во Франции. Во время Французской революции колокола были переплавлены в монеты и пушки, церкви были превращены в «Храмы Разума», а колокольный звон был запрещен, что внезапно выявило глубокое культурное значение колокола. Французский историк Ален Корбен в своем исследовании «Деревенские колокола» цитирует отчет администратора на Сомме: «Нет никаких сомнений в том, что больше всего во время Революции ударило по людям то, что они лишились колоколов». Общественный резонанс был таков, что французские власти в конечном итоге не смогли обеспечить соблюдение закона о запрете звонков. В конечном итоге колокольни были восстановлены и расширены в золотой век кампанологии, который длился до конца девятнадцатого века.
В России все случилось иначе. Советы отнеслись к уничтожению колоколов, как и ко многим вещам, со смертельной серьезностью.
Сталинский «Великий перелом» конца 1920-х годов был направлен на полное преобразование всех аспектов жизни. Была введена поэтапная рабочая неделя, отменившая понятие воскресенья. Московский храм Рождества Христова стал приютом для цирковых львов, Храм Христа Спасителя стал крупнейшим в мире открытым бассейном, а сельские храмы превратились в плотницкие или слесарные коллективы. Колокольный звон был запрещен законом, а уничтожение тысяч тонн освященной бронзы, висевшей на колокольнях по всему Советскому Союзу, регламентировалось ВЦИК. «Они падали с грохотом и глухим стуком, прорывая в землю ямки футов на пять», — писал об угличских колоколах писатель Борис Пильняк. «Весь город был наполнен стонами этих древних колоколов». Фотографии того периода показывают, как пролетарии размахивают молотками в море разбитой бронзы; подростки сидят в опрокинутых колокольчиках, сигареты свисают изо рта. Разбитые колокола были переплавлены в промышленный материал, реализуя излюбленную трансформационную метафору государства: переплавку металла.
Один крестьянин из Орлова позже вспоминал, что в год, когда в деревне разобрали колокольню, «новый трактор, сверкая на солнце шпорами, проехал по всей деревенской улице, показывая нам, мальчикам, странное превращение колокола в машину. ”
В то время как французским колоколам в конце концов было позволено изжить свою актуальность, поскольку индустриализация и урбанизация растворили сельскую единицу, Советы упразднили колокола в то время, когда они все еще были любимым элементом культурного ландшафта. В русской поэзии ХХ века колокол выступает как центр вневременной, округленной вселенной. «Небо как колокол, луна — язык», — писал популярный поэт Сергей Есенин; а когда Осип Мандельштам хотел описать бессмысленность, он писал: «Кто-то сорвал колокола / с размытой башни». Если колокола в революционной Франции были голосом деревни, то колокола в революционной России по-прежнему были голосом Бога.
История колоколов в Гарварде начинается с Чарльза Р. Крейна, который посвятил семейное состояние, заработанное на сантехнике и арматуре, карьере в международной благотворительности и политической активности.
Его бенефициары варьировались от сирийских революционеров до македонских славянофилов и чешского художника Альфонса Мухи (который впоследствии использовал дочь Крейна Жозефину в качестве модели для Славии на банкноте в сто крон). Роман, основанный на его приключениях, изображает Крэйна как эксцентричного плутократа, который, согласно статье в Times в 1909 году использовал «не только свое колоссальное американское состояние, но и свои блестящие деловые способности Америки для организации революции во всем мире на чисто деловых принципах». Крейн пересек Албанию верхом и Ирак на машине и совершил около двадцати пяти поездок в Россию; в 1917 году он ехал на том же петроградском пароходе, что и Лев Троцкий. Впервые о даниловских колоколах он узнал в конце 1920-х годов от своего друга, византолога Томаса Уитмора, наиболее известного сегодня своей реставрацией мозаики стамбульского собора Святой Софии, датируемой эпохой Юстиниана.
Луис Кампос, бывший клаппермейстер, который сейчас преподает историю в Университете Дрю, заканчивает книгу для издательства Гарвардского университета о покупке и возврате колоколов, рассказывая об авантюрах Крейна и Уиттемора.
По словам Кампоса, Крейн в юности осуждал религиозные традиции. Его самая первая положительная реакция на любой религиозный объект, по-видимому, возникла, когда он увидел тибетские молитвенные барабаны: молодой бизнесмен был очень впечатлен идеей, как выразился Кампос, «машины, которая могла бы молиться за вас». В более позднем возрасте Крейн стал преданным покровителем русского православного искусства. В его доме висели иконы и изображения соборов, и в конце концов он профинансировал целый православный церковный хор в Нью-Йорке. Когда Виттемор услышал о демонтаже Даниловской звонницы, он связался с Крейном, который дал ему карт-бланш на покупку колоколов. Крейн подарил колокола Гарварду в 1930, во время строительства Лоуэлл Хаус. Запроектированная башня с часами была спешно переделана под колокольню, способную вместить до тридцати пяти тонн русских колоколов.
Вскоре после того, как колокола прибыли в Кембридж, в Лоуэлл Хаус появился молодой русский по имени Константин Сараджев.
Уиттемор назначил молодого человека, которого называли «самым известным московским звонарем», надзирать за установкой колоколов. Сараджев не говорил по-английски, а весь его багаж состоял из четырех пар носков и двух носовых платков. По его просьбе его немедленно отвели посмотреть колокола, которые оказались не такими, как он ожидал. «У вас есть один колокол, которого нет в наборе», — объявил он. — И у тебя должно быть еще семнадцать. В Аддис-Абебу, куда ехал Виттемор, была отправлена телеграмма для участия в коронации Хайле Селассие. Уиттемор ответил, что Сараджев ошибся. Тем не менее, провинившийся звонок был сослан за реку в Гарвардскую школу бизнеса.
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Вассиликос
Кроме того, колокола использовались, чтобы направлять заблудших в
Более
Такова судьба самого большого колокола в мире,
Характерно, что русский народ называет
62:6). это не по
Под этим звуком верующие
В популярном употреблении дважды звонивший колокол на All
