Игорь Фесуненко - БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…. Торсида бразилия футбол
Читать онлайн книгу БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]
Назад к карточке книгиИгорь ФесуненкоБРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
ЧАСТЬ I
ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ЖИВА
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
По данным швейцарской фирмы HBS, которая организовала телетрансляции всех матчей 17-го чемпионата мира, финальный поединок Бразилии и Германии смотрели 1, 5 миллиарда телезрителей. Это – рекорд.
И в тот момент, когда на 67-й минуте Ривалдо пробил в левый от Кана нижний угол, вратарь бросился за мячом, отбил его, а набежавший Роналдо открыл счет, все эти полтора миллиарда пришли в движение. Кто-то кричал и плакал от восторга, кто-то рыдал и рвал на себе волосы от горя. Равнодушных и спокойных не было. Планета смотрела величайший матч в истории мировых турниров. Население земли превратилось в армию болельщиков. Или, как сейчас говорят, в торсиду.
Футбол – это не только двадцать два парня, которые гоняют по полю мяч. Это еще и тренеры, и врачи, и клубные чиновники, и судьи, и журналисты. Это – спонсоры, подбрасывающие деньги клубам. Несколько десятков тысяч болельщиков, страдающих на трибунах стадионов, и миллионы – затаивших дыхание перед экранами телевизоров. Страсть к футболу уже охватила всю планету, и каждый год умножается и растет на всех континентах армия болельщиков. Каждый из них – приверженец своей команды, российской или японской, французской или камерунской, мексиканской или австралийской. Но при всей несхожести взглядов и предпочтений вряд ли кто осмелится оспорить очевидную истину: единоличным лидером мирового футбола является Бразилия. Потому что она – чемпион мира, потому что бразильцы играют в самый красивый и эффективный футбол, потому что Бразилия – единственная страна, участвовавшая во всех семнадцати мировых чемпионатах и победившая в пяти из них. Таких показателей нет и, возможно, никогда не будет ни у одной другой страны мира. Книжка, которую вы, уважаемый читатель, держите в руках, познакомит вас с ярким неповторимым миром бразильского футбола. Со всеми его компонентами, которые только что были перечислены. И рассказ этот мы начнем с главы, посвященной знаменитой бразильской торсиде.
Глава 1. ТОРСИДА
Драма на улице Мигель Лемос
Я видел это собственными глазами: стоявший совсем рядом со мной смуглый худой парнишка с глубокими следами оспы на лице дважды нервно хватал меня за локоть, потом отпускал со стоном отчаяния, и вдруг громко вскрикнул, тяжело задышал, словно финиширующий после марафона бегун, рванул майку, распарывая ее от подбородка до пояса, и бросился под несшийся по узкой улице желто-синий автобус линии «Урка-Леблон».
…Прежде, чем расказать, что было дальше, попробую описать место и причины этой драмы.
В тот день, 19 июля 1966 года, вся Бразилия – от самого южного поселка Чуи на границе с Уругваем до затерянного в амазонских джунглях у Французской Гвианы Ояпоке – жила футболом. Впрочем, «жила» – это не совсем точно. Бразилия «живет футболом» постоянно и повседневно. Но в тот прохладный зимний день страна скорее не жила, а умирала от вызванных любимым спортом потрясений. В Великобритании в разгаре был очередной чемпионат мира. И двукратные чемпионы бразильцы, победившие на двух предыдущих чемпионатах подряд, прибыли на землю туманного Альбиона за заветным «ТРИКАМПЕОНАТОМ».
С первого удара по мячу на этом турнире Бразилия замерла в предвкушении торжественного мига. Страна ждала заветного «ТРИ»! И поначалу казалось, что надежды сбываются: первый матч со сборной Болгарии бразильцы выиграли 2:0, голы забили их родные кумиры Пеле и Гарринча.
Но второй поединок был неожиданно проигран 1:3 превосходно игравшей венгерской команде. И теперь дальнейшая судьба «бикампеонов» стала зависеть от исхода третьей битвы: со сборной Португалии. Этот поединок нужно было выиграть во что бы то ни стало. И обязательно с перевесом в три мяча!
В те годы чемпионаты еще не транслировались по телевидению, и потому страна приготовилась слушать радиорепортажи из Ливерпуля, где играли «бикампеоны». Впрочем, что значит «приготовилась слушать»!? Бразилию охватило какое-то коллективное помешательство. С утра 19 июля все, абсолютно все бразильцы говорили только о футболе. С первых предрассветных часов предстоящему матчу посвятили свои программы все местные радиостанции. В ожидании трансляций из Ливерпуля, которые должны были начаться после полудня, местные комментаторы анализировали предстоящий матч, взвешивали шансы команд, пытались предугадать составы, сопоставляли силы соперников и сравнивали их возможности. На каждом шагу: на улицах и в автобусах, у газетных киосков, овощных и фруктовых лотков, в ботекинах и барах – за стопкой тростниковой водки – кашасы или кружкой пива, в кондитерских – за чашкой кофе, в прохладных банковских офисах и удушливых лавках бакалейщиков, в супермаркетах и скверах, в грязных забегаловках и сверкавших накрахмаленными скатертями ресторанах, словом, везде можно было видеть одну и ту же картину: люди с прижатыми к уху транзисторными приемниками и полностью отрешенными от всего окружающего лицами. Они вслушивались в скороговорку спортивных аналитиков. Они ждали начала матча. Они жили надеждой на чудо и верой в магическую силу своего «лучшего в мире» футбола.
Бразилец не может говорить о футболе, ждать футбола, смотреть футбол и вообще жить футболом в одиночестве. Ему обязательно нужно сопереживание, ему нужен друг, с которым можно разделить радость и горе, или соперник, с которым можно яростно схлестнуться. Учитывая это, бразильские радиостанции, ведущие трансляции из Англии, организовали на площадях, в парках и скверах Рио, Сан-Пауло и других городов страны специальные площадки: на тротуаре или газоне сквера, на рыночной площади или в переулке воздвигался помост. На нем вывешивалось такое же, как на стадионах, громадное табло с составами играющих команд и с ячейками, в которых должно было фиксироваться каждое изменение в счете. Рядом с табло крепились мощные динамики, излучавшие голоса комментаторов, ведущих репортаж оттуда, из Ливерпуля. Собиравшиеся перед такими помостами толпы соотчественников получали благодатную возможность (ну точно, как на трибуне «Мараканы» или «Пакаэмбу») делить плечом к плечу с соседом радость и горе, страдать и ликовать, рыдать и прыгать от счастья.
Друзья рассказывали мне, что на предыдущем чемпионате мира 1962 года, проводившемся в Чили, некоторые из организаторов таких коллективных футбольных бдений дошли даже до совсем удивительного изыска. На нескольких таких площадках, отведенных для коллективных прослушиваний репортажей, рядом с динамиком укреплялось громадное электрифицированное табло, расчерченное как футбольное поле, и перемещавшийся по нему под звуки радиорепортажа огонек электролампочки пытался показать зрителям точку, где в данное мгновенье находился мяч…
На сей раз, в июле шестьдесят шестого года, я таких ухищрений нигде в Рио не обнаружил, но радиофицированных площадей и перекрестков было в этом городе полным полно. Матч с Португалией, о котором идет речь, я слушал в толпе, собравшейся на углу улицы Мигель Лемос и Копакабаны у подмостков с громкоговорителями и табло, на котором фиксировались составы команд и отмечались изменения в счете.
К тому времени прошло чуть больше месяца после моего приезда в Рио. Я только-только начинал осматриваться, привыкать к какой-то совершенно невероятной жизни в этом удивительном городе, приютившемся под раскинутыми руками бетонного Христа на горе Корковадо на берегу бескрайней Атлантики. Я еще не успел ничего толком понять в этом странном и загадочном мире, так сильно отличающемся от привычного нашего. И не знал еще пока, что небольшая улочка Мигель Лемос, спускающаяся по кварталу Копакабаны от горы Кантагало к пляжу, издавна (как мне впоследствии объяснил все это мой незабвенный друг Жоан Салданья) является излюбленным местом встреч местной торсиды, любимой точкой предматчевых и послематчевых сборищ футбольных фанатов южных кварталов Рио.
И вполне естественно, что именно на пересечении Мигель Лемос с авенидо Наша сеньора Копакабана был установлен один из крупнейших в городе помостов для радиотрансляций из Ливерпуля, где сражалась за «ТРИ» любимая команда бразильцев. Именно здесь, на углу Мигель Лемос и разыгралась на моих глазах трагедия достойная пера Шекспира. И говорю об этом без тени преувеличения! И без всякого сарказма, потому что никакой сарказм, юмор или улыбка тут совершенно не уместны. Потому что речь действительно идет о трагедии.
…Бразилии, как было сказано, надлежало или умереть или выиграть у португальцев три мяча. Третьего, было не дано. Бразилия безапелляционно и безжалостно проигрывала этот бой.
15-я минута: Симоэс – 0:1! Тяжелый вздох навис над толпой.
Теперь нужно забивать уже не три, а четыре гола…
24-я минута: Эусебио – 0:2!
Рыдания и стоны потрясают торсиду. Еще одним черным мазком на эту симфонию всеобщего горя накладывается лихорадочный крик репортеров о травме Пеле, за которым безжалостно охотятся португальские защитники. «…И при возмутительном попустительстве британского арбитра Маккейба!…» – гневно восклицают репортеры.
Слезы. Яростно сжатые кулаки. Крики отчаяния и боли.
Забитый за двадцать минут до конца гол Рилдо вызывает на мгновение всплеск надежды, которая тут же гаснет: всем ясно, что это провал. Четыре гола в оставшееся время не забить! Катастрофа. Крушение мечты.
Десять минут до конца поединка.
Из окон домов начинают сыпаться клочки черной бумаги. В знак траура и печали. Яростно рвутся петарды, приготовленные для того, чтобы отметить победу. Рыдают девушки. Мужчины сжимают кулаки и беззвучно глотают скупые слезы, вперяясь невидящими взглядами в безжалостное табло.
Седой старик, сидящий у моих ног, чертит угольком на троутаре какие-то загадочные знаки и раздувает дымок от тлеющего пряным ароматом пучка сухой травы. Видать, творит языческий обряд. Взывает к своим идолам или покровителям, к святым или дьяволам с мольбой о помощи. О помощи, которая не приходит.
За пять минут до конца все та же «Черная пантера» Эусебио забивает в ворота бразильцев третий мяч.
И тут разыгрывается драма, с описания которой я начал этот рассказ: совсем рядом молодой мулат с лицом, усеянным оспинами, с мозолистыми руками, в пластиковых шлепанцах на босу ногу, рвет майку на груди и с криком бросается под автобус.
Боги пощадили безумца. Каким-то чудом водитель уводит яростно визжащую тормозами тяжелую машину в сторону и умудряется затормозить в сантиметре от столба, на котором мигает желтым светом, словно сигнал бедствия, заклинившийся, видимо, тоже под воздействием всеобщей национальной драмы, светофор.
Мулатика поднимают, встряхивают, шлепают по щекам.
А над толпой все так же отчаянно и трагично, все так же на грани рыдания звенят голоса репортеров-соотечественников, сообщающие оттуда, из Ливерпуля, о крушении всех надежд.
Свисток судьи, возвещающий об окончании матча. Словно удар молотка, вгоняющий в гроб последний гвоздь. На табло приговор: 1:3!.. Горестный стон торсиды. Взрывы петард. И этот мой сосед, вроде бы уже пришедший в себя и неосторожно отпущенный сердобольными сострадальцами, снова кидается под машину. На сей раз под легковую: фольксваген-«жучок».
Тут боги, видимо, тоже отвлеченные ливерпульской трагедией, уже отвернулись от мулатика: взвизгнув тормозами, машина бьет несчастного по ногам, парень взлетает вверх и с пронзительным криком падает на капот.
…Я видел это собственными глазами. На перекрестке улицы Мигель Лемос и авенидо Наша сеньора Копакабана 19 июля 1966 года.
Так я впервые ощутил накал страстей вокруг футбола в этой необычной стране, с которой судьба связала меня на долгие годы.
И в тот момент мне отчаянно захотелось понять, почему с такой силой бразильцы отдаются этой самоубийственной страсти?
Именно об этом: о полной и безоглядной поглощенности футболом, о том, к чему приводит эта национальная страсть, о ее благотворных и негативных последствиях, о ее влиянии на жизнь страны и на судьбы людей и пойдет речь в этой книге.
Начнем же рассказ с самого начала. С объяснения слова «торсида», которое стало для нас, русских людей, едва ли не самым известным и, пожалуй, самым популярным словом из загадочного, мало кому знакомого португальского языка. Именно на нем, на португальском, и говорят в Бразилии.
«Вывихнуть» или «страдать»?
Итак «ТОРСИДА»: Откуда оно, это странное слово, возникло?
Звучное и хлесткое (пишется по-португальски: «torcida»), оно давно уже пришло к нам, в Россию. И не без участия автора этих строк, который широко пользовался им в своей первой книге, посвященной бразильскому футболу и изданной еще в 1970 году. Слово это понравилось, прижилось, вошло в нашу жизнь, в наш лексикон, видимо, навсегда. Самое время поэтому задуматься для начала о его происхождении, о его семантических корнях.
Образовано оно от португальского глагола «torcer», который в соответствии с утвержденным Бразильской академией словесности «Малым бразильским словарем португальского языка» означает: «вывихнуть», «скручивать», «сгибать», «крутить», «портить», «развращать», «запутывать», «заставлять кого-либо менять направление или курс», «отказываться от задуманного», «подчинять»…и еще целый ряд значений, большинство из которых столь же специфичны и, скажем прямо, малопривлекательны. Лишь на одном из последних мест в этом перечислении значится: «спорт.: болеть». Вот так…
Видимо, это не случайно. Ведь и в самом деле: «болеть» – означает проделывать над собой именно то, что столь скрупулезно перечислено в словаре. И многое другое. В частности и в первую очередь: «страдать»…
Между прочим, известен и самый первый случай употребления этого глагола применительно к футбольным переживаниям. Где-то в самые первые годы прошлого века, когда футбол только-только начинал обретать популярность и первые репортеры выезжали на первые футбольные матчи, в их отчетах еще почти не было места описанию собственно футбола, поскольку футбол тогда интересовал репортеров гораздо меньше, чем публика, которая начинала заполнять трибуны. В основном на матчи приезжали либо на своих экипажах, либо на конке (в Бразилии она называлась «бонде») друзья или родственники игроков, а также члены клубов, на базе которых возникали футбольные команды, и их друзья или родственники. Вылазка на футбол была «выходом в свет». И наряды этих гостей, их разговоры, анекдоты, слухи и сплетни, которые собирались репортерами на трибунах, были, естественно, куда интереснее, чем непонятная беготня двух десятков парней за одним мячиком там, внизу, на поле… Но случалось, что подруга или сестра кого-нибудь из футболистов вдруг начинала принимать близко к сердцу то, что происходило перед ее глазами. Не потому, что она лучше других разбиралась в стратегии и тактике футбольной игры (если в те времена еще можно было говорить о какой-то «стратегии» или «тактике»), а просто потому, что вдруг видела, как ее возлюбленный получал по ногам, падал, корчился от боли. Возможно, именно в такой момент один из репортеров подметил и описал в своей заметке девушку, которая «нервно скручивала перчатки, переживая происходящее на этом поле, для foot-ball…».
И в одной из следующих своих заметок с футбольного матчая, он снова вспомнил эту девушку, которая принималась «torcer», то-есть «нервно крутить» свои перчатки. Это выражение понравилось, его подхватили другие писаки, оно стало кочевать из газеты в газету, и в конце-концов, благодаря извечной любви бразильцев к крылатым выражениям, к лихим оборотам, к поэтическим метафорам, прижилось. Отсюда и появилось собирательное значение болельщиков как «торсиды». Со временем оно стало общеупотребительным в Бразилии, а потом и в десятках других стран, в том числе и в России.
«Мы умираем чаще…»
Всю эту гамму переживаний, выраженных глаголом «torcer», один бразильский публицист остроумно выразил в форме призыва торседора, обращающегося к жене накануне очередного футбольного сезона с такими словами:
«Чемпионат начинается, жена…Все! Отныне и до декабря не рассчитывай на мое участие в воскресных обедах со своей мамашей. Теперь буду кушать пораньше и что-нибудь легкое. Лишь бы обмануть желудок. Доктор говорит, что перед матчем нельзя слишком плотно наедаться. Приходится слушаться доктора, жена. Ведь война чемпионата слишком жестока и безжалостна, и чтобы победить в ней, необходимо соблюдать режим.
И не стоит, моя дорогая, говорить, что я смешон, что я преувеличиваю! Да, я не играю, не бегаю за мячом, но ты же знаешь: нам, торсиде, приходится гораздо труднее, чем игрокам. И торседорес умирают чаще, чем те, кто бегает там, внизу…
Да, жена, начинается священная война, и впереди у меня масса забот. Я буду свистеть и сам буду освистан, буду забивать голы и пропускать их, я буду плакать и смеяться… Поэтому, жена, смирись с моим отсутствием по воскресеньям. Но прежде чем отправиться с сестрой или тещей в кино, не забудь поставить для меня бутылку пива в холодильник. И таблетку «Мельорала» от головной боли – на тумбочку у моей кровати. Пиво, чтобы отметить победу, лекарство – на случай поражения.
Но никому не говори про таблетку, потому что друзья начнут смеяться надо мной. И потому что думать о проигрыше перед матчем – плохая примета».
Такой вот страстный и взволновванный монолог.
Ну, а если кто-нибудь из вас, уважаемые читатели, полагает, что фраза «…Торседорес умирают чаще, чем те, кто бегает там, внизу» является заведомым преувеличением, что это – всего лишь поэтическая гипербола, расскажу такую историю.
«МАТЧ ПЯТИ СМЕРТЕЙ»
6 марта 1958 года в Сан-Пауло на стадионе «Пакаэмбу» в рамках традиционного турнира сильнейших команд Рио-де-Жанейро и Сан-Пауло встречаются старые и непримиримые соперники: «Сантос» и «Палмейрас». Одно из самых традиционных и непримиримых дерби бразильского футбола, которое всегда гарантирует жаркую борьбу, вулканические эмоции на трибунах и любые неожиданности на табло.
В тот осенний мартовский день пятьдесят восьмого года именно так все и происходило. На поле и на трибунах. И чтобы выразить нашим земным языком страсти, бушевавшие на поле, на трибунах и во всем городе и штате Сан-Пауло, нужен гений Шекспира. Не обладая таким даром, автор этих строк ограничится лишь конспективным, протокольным изложением происходивших на поле событий:
8-я минута, гол «Палмейраса» (Уриас), 1:0.
10-я минута, гол «Сантоса» (он забит еще безвестным за пределами Бразилии, всего лишь подающим надежды семнадцатилетним Пеле), 1:1.
25-я минута, гол «Сантоса» (Пагао), 2:1.
26-я минута, гол «Палмейраса» (Нардо), 2:2.
33-я минута, гол «Сантоса» (Дорвал), 3:2.
42-я минута, гол «Сантоса» (Пепе), 4:2.
44-я минута, гол «Сантоса» (Пагао), 5:2.
Перерыв… Прервемся и мы и посмотрим еще раз на табло. Итак, после первого тайма «Сантос» ведет 5:2.
– И теперь скажите мне, пожалуйста: разве у кого-нибудь могут возникнуть сомнения по поводу окончательного исхода поединка? – такой вопрос задал финансовый директор клуба сеньор Сиро Коста, рассказывая мне историю десять лет спустя, когда я однажды в его кабинете ожидал игрока «Сантоса» Зито, который должен был отвезти меня на загородную базу этого клуба для встречи с Пеле.
Я, разумеется, согласился, что никакого сомнения тут быть не может.
– И все мы так думали, – продолжил рассказ Сиро Коста. – Я уже начал подсчитывать, каким будет «бишо», то есть премия за победу, и как мне придется по справедливости разделить между нашими игроками выделенную под победу премиальную сумму.
– И парни наши, – продолжает Сиро Коста, – не сомневались в победе. Некоторые спрашивали у меня, каким будет «бишо». Кое-кто уже рассказывал, радостно смеясь, как он собирается израсходовать эту сумму…
Начинается второй тайм. В котором события развиваются весьма неожиданным образом. Вновь перехожу к телеграфно-протокольному изложению событий:
16-я минута, гол «Палмейраса» (Маззола), 3:5.
19-я минута, гол «Палмейраса» (Паулиньо), 4:5.
27-я минута, гол «Палмейраса» (Маззола), ничья 5:5.
35-я минута, гол «Палмейраса» (Уриас), «Палмейрас» ведет 6:5.
…К этому моменту среди торсиды уже были зарегистрированы три смерти: на трибунах стадиона погибли от разрывавших душу эмоций два болельщика (один «сантист», другой – торседор «Палмейраса»), а в городе умер от тяжелого инфаркта третий, ехавший в автобусе с транзистором, излучавшим смертельную радиацию репортажа…
Но впереди еще десять минут игры.
37-я минута. Гол «Сантоса» (Пепе), ничья 6:6.
В этот момент в городе Кампинасе (в ста километрах от Сан-Пауло) умирает от разрыва сердца четвертый болельщик, слушавший вулканический радиорепортаж с «Пакаэмбу».
41-я минута. Гол «Сантоса» (Пепе), 7:6, победа «Сантоса», конец матча и… с финальным свистком судьи Жоана Этцеля погибает пятый болельщик. И тоже от инфаркта.
И тут нужно заметить, что несмотря на обилие голов и накал борьбы, никто из футболистов не получил серьезных травм. Все остались живы и здоровы. Погибли лишь пять болельщиков.
И потому в историю бразильского футбола этот поединок вошел под названием «матч пяти смертей».
И теперь самое время задуматься, почему люди способны на такие реакции? Почему, с какой стати эта страшная в своей неудержимости сила не только приводит их на стадионы, но и толкает подчас на гибель?
Прежде, чем попытаться ответить на эти вопросы, нужно для начала разобраться, как же родилась и сформировалась бразильская торсида, выражающая такие эмоции?
Назад к карточке книги "БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…"itexts.net
Игорь Фесуненко - БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА… читать онлайн
ЧАСТЬ I
ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ЖИВА
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯПо данным швейцарской фирмы HBS, которая организовала телетрансляции всех матчей 17-го чемпионата мира, финальный поединок Бразилии и Германии смотрели 1, 5 миллиарда телезрителей. Это — рекорд.
И в тот момент, когда на 67-й минуте Ривалдо пробил в левый от Кана нижний угол, вратарь бросился за мячом, отбил его, а набежавший Роналдо открыл счет, все эти полтора миллиарда пришли в движение. Кто-то кричал и плакал от восторга, кто-то рыдал и рвал на себе волосы от горя. Равнодушных и спокойных не было. Планета смотрела величайший матч в истории мировых турниров. Население земли превратилось в армию болельщиков. Или, как сейчас говорят, в торсиду.
Футбол — это не только двадцать два парня, которые гоняют по полю мяч. Это еще и тренеры, и врачи, и клубные чиновники, и судьи, и журналисты. Это — спонсоры, подбрасывающие деньги клубам. Несколько десятков тысяч болельщиков, страдающих на трибунах стадионов, и миллионы — затаивших дыхание перед экранами телевизоров. Страсть к футболу уже охватила всю планету, и каждый год умножается и растет на всех континентах армия болельщиков. Каждый из них — приверженец своей команды, российской или японской, французской или камерунской, мексиканской или австралийской. Но при всей несхожести взглядов и предпочтений вряд ли кто осмелится оспорить очевидную истину: единоличным лидером мирового футбола является Бразилия. Потому что она — чемпион мира, потому что бразильцы играют в самый красивый и эффективный футбол, потому что Бразилия — единственная страна, участвовавшая во всех семнадцати мировых чемпионатах и победившая в пяти из них. Таких показателей нет и, возможно, никогда не будет ни у одной другой страны мира. Книжка, которую вы, уважаемый читатель, держите в руках, познакомит вас с ярким неповторимым миром бразильского футбола. Со всеми его компонентами, которые только что были перечислены. И рассказ этот мы начнем с главы, посвященной знаменитой бразильской торсиде.
ГЛАВА 1. ТОРСИДА
ДРАМА НА УЛИЦЕ МИГЕЛЬ ЛЕМОСЯ видел это собственными глазами: стоявший совсем рядом со мной смуглый худой парнишка с глубокими следами оспы на лице дважды нервно хватал меня за локоть, потом отпускал со стоном отчаяния, и вдруг громко вскрикнул, тяжело задышал, словно финиширующий после марафона бегун, рванул майку, распарывая ее от подбородка до пояса, и бросился под несшийся по узкой улице желто-синий автобус линии «Урка-Леблон».
…Прежде, чем расказать, что было дальше, попробую описать место и причины этой драмы.
В тот день, 19 июля 1966 года, вся Бразилия — от самого южного поселка Чуи на границе с Уругваем до затерянного в амазонских джунглях у Французской Гвианы Ояпоке — жила футболом. Впрочем, «жила» — это не совсем точно. Бразилия «живет футболом» постоянно и повседневно. Но в тот прохладный зимний день страна скорее не жила, а умирала от вызванных любимым спортом потрясений. В Великобритании в разгаре был очередной чемпионат мира. И двукратные чемпионы бразильцы, победившие на двух предыдущих чемпионатах подряд, прибыли на землю туманного Альбиона за заветным «ТРИКАМПЕОНАТОМ».
С первого удара по мячу на этом турнире Бразилия замерла в предвкушении торжественного мига. Страна ждала заветного «ТРИ»! И поначалу казалось, что надежды сбываются: первый матч со сборной Болгарии бразильцы выиграли 2:0, голы забили их родные кумиры Пеле и Гарринча.
Но второй поединок был неожиданно проигран 1:3 превосходно игравшей венгерской команде. И теперь дальнейшая судьба «бикампеонов» стала зависеть от исхода третьей битвы: со сборной Португалии. Этот поединок нужно было выиграть во что бы то ни стало. И обязательно с перевесом в три мяча!
В те годы чемпионаты еще не транслировались по телевидению, и потому страна приготовилась слушать радиорепортажи из Ливерпуля, где играли «бикампеоны». Впрочем, что значит «приготовилась слушать»!? Бразилию охватило какое-то коллективное помешательство. С утра 19 июля все, абсолютно все бразильцы говорили только о футболе. С первых предрассветных часов предстоящему матчу посвятили свои программы все местные радиостанции. В ожидании трансляций из Ливерпуля, которые должны были начаться после полудня, местные комментаторы анализировали предстоящий матч, взвешивали шансы команд, пытались предугадать составы, сопоставляли силы соперников и сравнивали их возможности. На каждом шагу: на улицах и в автобусах, у газетных киосков, овощных и фруктовых лотков, в ботекинах и барах — за стопкой тростниковой водки — кашасы или кружкой пива, в кондитерских — за чашкой кофе, в прохладных банковских офисах и удушливых лавках бакалейщиков, в супермаркетах и скверах, в грязных забегаловках и сверкавших накрахмаленными скатертями ресторанах, словом, везде можно было видеть одну и ту же картину: люди с прижатыми к уху транзисторными приемниками и полностью отрешенными от всего окружающего лицами. Они вслушивались в скороговорку спортивных аналитиков. Они ждали начала матча. Они жили надеждой на чудо и верой в магическую силу своего «лучшего в мире» футбола.
Бразилец не может говорить о футболе, ждать футбола, смотреть футбол и вообще жить футболом в одиночестве. Ему обязательно нужно сопереживание, ему нужен друг, с которым можно разделить радость и горе, или соперник, с которым можно яростно схлестнуться. Учитывая это, бразильские радиостанции, ведущие трансляции из Англии, организовали на площадях, в парках и скверах Рио, Сан-Пауло и других городов страны специальные площадки: на тротуаре или газоне сквера, на рыночной площади или в переулке воздвигался помост. На нем вывешивалось такое же, как на стадионах, громадное табло с составами играющих команд и с ячейками, в которых должно было фиксироваться каждое изменение в счете. Рядом с табло крепились мощные динамики, излучавшие голоса комментаторов, ведущих репортаж оттуда, из Ливерпуля. Собиравшиеся перед такими помостами толпы соотчественников получали благодатную возможность (ну точно, как на трибуне «Мараканы» или «Пакаэмбу») делить плечом к плечу с соседом радость и горе, страдать и ликовать, рыдать и прыгать от счастья.
Друзья рассказывали мне, что на предыдущем чемпионате мира 1962 года, проводившемся в Чили, некоторые из организаторов таких коллективных футбольных бдений дошли даже до совсем удивительного изыска. На нескольких таких площадках, отведенных для коллективных прослушиваний репортажей, рядом с динамиком укреплялось громадное электрифицированное табло, расчерченное как футбольное поле, и перемещавшийся по нему под звуки радиорепортажа огонек электролампочки пытался показать зрителям точку, где в данное мгновенье находился мяч….
libking.ru
Игорь Фесуненко - БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА… читать онлайн
Игорь Фесуненко
БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ЖИВА ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯПо данным швейцарской фирмы HBS, которая организовала телетрансляции всех матчей 17-го чемпионата мира, финальный поединок Бразилии и Германии смотрели 1, 5 миллиарда телезрителей. Это – рекорд.
И в тот момент, когда на 67-й минуте Ривалдо пробил в левый от Кана нижний угол, вратарь бросился за мячом, отбил его, а набежавший Роналдо открыл счет, все эти полтора миллиарда пришли в движение. Кто-то кричал и плакал от восторга, кто-то рыдал и рвал на себе волосы от горя. Равнодушных и спокойных не было. Планета смотрела величайший матч в истории мировых турниров. Население земли превратилось в армию болельщиков. Или, как сейчас говорят, в торсиду.
Футбол – это не только двадцать два парня, которые гоняют по полю мяч. Это еще и тренеры, и врачи, и клубные чиновники, и судьи, и журналисты. Это – спонсоры, подбрасывающие деньги клубам. Несколько десятков тысяч болельщиков, страдающих на трибунах стадионов, и миллионы – затаивших дыхание перед экранами телевизоров. Страсть к футболу уже охватила всю планету, и каждый год умножается и растет на всех континентах армия болельщиков. Каждый из них – приверженец своей команды, российской или японской, французской или камерунской, мексиканской или австралийской. Но при всей несхожести взглядов и предпочтений вряд ли кто осмелится оспорить очевидную истину: единоличным лидером мирового футбола является Бразилия. Потому что она – чемпион мира, потому что бразильцы играют в самый красивый и эффективный футбол, потому что Бразилия – единственная страна, участвовавшая во всех семнадцати мировых чемпионатах и победившая в пяти из них. Таких показателей нет и, возможно, никогда не будет ни у одной другой страны мира. Книжка, которую вы, уважаемый читатель, держите в руках, познакомит вас с ярким неповторимым миром бразильского футбола. Со всеми его компонентами, которые только что были перечислены. И рассказ этот мы начнем с главы, посвященной знаменитой бразильской торсиде.
Глава 1. ТОРСИДА
Драма на улице Мигель Лемос
Я видел это собственными глазами: стоявший совсем рядом со мной смуглый худой парнишка с глубокими следами оспы на лице дважды нервно хватал меня за локоть, потом отпускал со стоном отчаяния, и вдруг громко вскрикнул, тяжело задышал, словно финиширующий после марафона бегун, рванул майку, распарывая ее от подбородка до пояса, и бросился под несшийся по узкой улице желто-синий автобус линии «Урка-Леблон».
…Прежде, чем расказать, что было дальше, попробую описать место и причины этой драмы.
В тот день, 19 июля 1966 года, вся Бразилия – от самого южного поселка Чуи на границе с Уругваем до затерянного в амазонских джунглях у Французской Гвианы Ояпоке – жила футболом. Впрочем, «жила» – это не совсем точно. Бразилия «живет футболом» постоянно и повседневно. Но в тот прохладный зимний день страна скорее не жила, а умирала от вызванных любимым спортом потрясений. В Великобритании в разгаре был очередной чемпионат мира. И двукратные чемпионы бразильцы, победившие на двух предыдущих чемпионатах подряд, прибыли на землю туманного Альбиона за заветным «ТРИКАМПЕОНАТОМ».
С первого удара по мячу на этом турнире Бразилия замерла в предвкушении торжественного мига. Страна ждала заветного «ТРИ»! И поначалу казалось, что надежды сбываются: первый матч со сборной Болгарии бразильцы выиграли 2:0, голы забили их родные кумиры Пеле и Гарринча.
Но второй поединок был неожиданно проигран 1:3 превосходно игравшей венгерской команде. И теперь дальнейшая судьба «бикампеонов» стала зависеть от исхода третьей битвы: со сборной Португалии. Этот поединок нужно было выиграть во что бы то ни стало. И обязательно с перевесом в три мяча!
В те годы чемпионаты еще не транслировались по телевидению, и потому страна приготовилась слушать радиорепортажи из Ливерпуля, где играли «бикампеоны». Впрочем, что значит «приготовилась слушать»!? Бразилию охватило какое-то коллективное помешательство. С утра 19 июля все, абсолютно все бразильцы говорили только о футболе. С первых предрассветных часов предстоящему матчу посвятили свои программы все местные радиостанции. В ожидании трансляций из Ливерпуля, которые должны были начаться после полудня, местные комментаторы анализировали предстоящий матч, взвешивали шансы команд, пытались предугадать составы, сопоставляли силы соперников и сравнивали их возможности. На каждом шагу: на улицах и в автобусах, у газетных киосков, овощных и фруктовых лотков, в ботекинах и барах – за стопкой тростниковой водки – кашасы или кружкой пива, в кондитерских – за чашкой кофе, в прохладных банковских офисах и удушливых лавках бакалейщиков, в супермаркетах и скверах, в грязных забегаловках и сверкавших накрахмаленными скатертями ресторанах, словом, везде можно было видеть одну и ту же картину: люди с прижатыми к уху транзисторными приемниками и полностью отрешенными от всего окружающего лицами. Они вслушивались в скороговорку спортивных аналитиков. Они ждали начала матча. Они жили надеждой на чудо и верой в магическую силу своего «лучшего в мире» футбола.
Бразилец не может говорить о футболе, ждать футбола, смотреть футбол и вообще жить футболом в одиночестве. Ему обязательно нужно сопереживание, ему нужен друг, с которым можно разделить радость и горе, или соперник, с которым можно яростно схлестнуться. Учитывая это, бразильские радиостанции, ведущие трансляции из Англии, организовали на площадях, в парках и скверах Рио, Сан-Пауло и других городов страны специальные площадки: на тротуаре или газоне сквера, на рыночной площади или в переулке воздвигался помост. На нем вывешивалось такое же, как на стадионах, громадное табло с составами играющих команд и с ячейками, в которых должно было фиксироваться каждое изменение в счете. Рядом с табло крепились мощные динамики, излучавшие голоса комментаторов, ведущих репортаж оттуда, из Ливерпуля. Собиравшиеся перед такими помостами толпы соотчественников получали благодатную возможность (ну точно, как на трибуне «Мараканы» или «Пакаэмбу») делить плечом к плечу с соседом радость и горе, страдать и ликовать, рыдать и прыгать от счастья.
Друзья рассказывали мне, что на предыдущем чемпионате мира 1962 года, проводившемся в Чили, некоторые из организаторов таких коллективных футбольных бдений дошли даже до совсем удивительного изыска. На нескольких таких площадках, отведенных для коллективных прослушиваний репортажей, рядом с динамиком укреплялось громадное электрифицированное табло, расчерченное как футбольное поле, и перемещавшийся по нему под звуки радиорепортажа огонек электролампочки пытался показать зрителям точку, где в данное мгновенье находился мяч…
libking.ru
Читать онлайн "БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…" автора Фесуненко Игорь - RuLit
Игорь Фесуненко
БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…
ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ЖИВА
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
По данным швейцарской фирмы HBS, которая организовала телетрансляции всех матчей 17-го чемпионата мира, финальный поединок Бразилии и Германии смотрели 1, 5 миллиарда телезрителей. Это – рекорд.
И в тот момент, когда на 67-й минуте Ривалдо пробил в левый от Кана нижний угол, вратарь бросился за мячом, отбил его, а набежавший Роналдо открыл счет, все эти полтора миллиарда пришли в движение. Кто-то кричал и плакал от восторга, кто-то рыдал и рвал на себе волосы от горя. Равнодушных и спокойных не было. Планета смотрела величайший матч в истории мировых турниров. Население земли превратилось в армию болельщиков. Или, как сейчас говорят, в торсиду.
Футбол – это не только двадцать два парня, которые гоняют по полю мяч. Это еще и тренеры, и врачи, и клубные чиновники, и судьи, и журналисты. Это – спонсоры, подбрасывающие деньги клубам. Несколько десятков тысяч болельщиков, страдающих на трибунах стадионов, и миллионы – затаивших дыхание перед экранами телевизоров. Страсть к футболу уже охватила всю планету, и каждый год умножается и растет на всех континентах армия болельщиков. Каждый из них – приверженец своей команды, российской или японской, французской или камерунской, мексиканской или австралийской. Но при всей несхожести взглядов и предпочтений вряд ли кто осмелится оспорить очевидную истину: единоличным лидером мирового футбола является Бразилия. Потому что она – чемпион мира, потому что бразильцы играют в самый красивый и эффективный футбол, потому что Бразилия – единственная страна, участвовавшая во всех семнадцати мировых чемпионатах и победившая в пяти из них. Таких показателей нет и, возможно, никогда не будет ни у одной другой страны мира. Книжка, которую вы, уважаемый читатель, держите в руках, познакомит вас с ярким неповторимым миром бразильского футбола. Со всеми его компонентами, которые только что были перечислены. И рассказ этот мы начнем с главы, посвященной знаменитой бразильской торсиде.
Глава 1. ТОРСИДА
Драма на улице Мигель Лемос
Я видел это собственными глазами: стоявший совсем рядом со мной смуглый худой парнишка с глубокими следами оспы на лице дважды нервно хватал меня за локоть, потом отпускал со стоном отчаяния, и вдруг громко вскрикнул, тяжело задышал, словно финиширующий после марафона бегун, рванул майку, распарывая ее от подбородка до пояса, и бросился под несшийся по узкой улице желто-синий автобус линии «Урка-Леблон».
…Прежде, чем расказать, что было дальше, попробую описать место и причины этой драмы.
В тот день, 19 июля 1966 года, вся Бразилия – от самого южного поселка Чуи на границе с Уругваем до затерянного в амазонских джунглях у Французской Гвианы Ояпоке – жила футболом. Впрочем, «жила» – это не совсем точно. Бразилия «живет футболом» постоянно и повседневно. Но в тот прохладный зимний день страна скорее не жила, а умирала от вызванных любимым спортом потрясений. В Великобритании в разгаре был очередной чемпионат мира. И двукратные чемпионы бразильцы, победившие на двух предыдущих чемпионатах подряд, прибыли на землю туманного Альбиона за заветным «ТРИКАМПЕОНАТОМ».
С первого удара по мячу на этом турнире Бразилия замерла в предвкушении торжественного мига. Страна ждала заветного «ТРИ»! И поначалу казалось, что надежды сбываются: первый матч со сборной Болгарии бразильцы выиграли 2:0, голы забили их родные кумиры Пеле и Гарринча.
Но второй поединок был неожиданно проигран 1:3 превосходно игравшей венгерской команде. И теперь дальнейшая судьба «бикампеонов» стала зависеть от исхода третьей битвы: со сборной Португалии. Этот поединок нужно было выиграть во что бы то ни стало. И обязательно с перевесом в три мяча!
В те годы чемпионаты еще не транслировались по телевидению, и потому страна приготовилась слушать радиорепортажи из Ливерпуля, где играли «бикампеоны». Впрочем, что значит «приготовилась слушать»!? Бразилию охватило какое-то коллективное помешательство. С утра 19 июля все, абсолютно все бразильцы говорили только о футболе. С первых предрассветных часов предстоящему матчу посвятили свои программы все местные радиостанции. В ожидании трансляций из Ливерпуля, которые должны были начаться после полудня, местные комментаторы анализировали предстоящий матч, взвешивали шансы команд, пытались предугадать составы, сопоставляли силы соперников и сравнивали их возможности. На каждом шагу: на улицах и в автобусах, у газетных киосков, овощных и фруктовых лотков, в ботекинах и барах – за стопкой тростниковой водки – кашасы или кружкой пива, в кондитерских – за чашкой кофе, в прохладных банковских офисах и удушливых лавках бакалейщиков, в супермаркетах и скверах, в грязных забегаловках и сверкавших накрахмаленными скатертями ресторанах, словом, везде можно было видеть одну и ту же картину: люди с прижатыми к уху транзисторными приемниками и полностью отрешенными от всего окружающего лицами. Они вслушивались в скороговорку спортивных аналитиков. Они ждали начала матча. Они жили надеждой на чудо и верой в магическую силу своего «лучшего в мире» футбола.
Бразилец не может говорить о футболе, ждать футбола, смотреть футбол и вообще жить футболом в одиночестве. Ему обязательно нужно сопереживание, ему нужен друг, с которым можно разделить радость и горе, или соперник, с которым можно яростно схлестнуться. Учитывая это, бразильские радиостанции, ведущие трансляции из Англии, организовали на площадях, в парках и скверах Рио, Сан-Пауло и других городов страны специальные площадки: на тротуаре или газоне сквера, на рыночной площади или в переулке воздвигался помост. На нем вывешивалось такое же, как на стадионах, громадное табло с составами играющих команд и с ячейками, в которых должно было фиксироваться каждое изменение в счете. Рядом с табло крепились мощные динамики, излучавшие голоса комментаторов, ведущих репортаж оттуда, из Ливерпуля. Собиравшиеся перед такими помостами толпы соотчественников получали благодатную возможность (ну точно, как на трибуне «Мараканы» или «Пакаэмбу») делить плечом к плечу с соседом радость и горе, страдать и ликовать, рыдать и прыгать от счастья.
Друзья рассказывали мне, что на предыдущем чемпионате мира 1962 года, проводившемся в Чили, некоторые из организаторов таких коллективных футбольных бдений дошли даже до совсем удивительного изыска. На нескольких таких площадках, отведенных для коллективных прослушиваний репортажей, рядом с динамиком укреплялось громадное электрифицированное табло, расчерченное как футбольное поле, и перемещавшийся по нему под звуки радиорепортажа огонек электролампочки пытался показать зрителям точку, где в данное мгновенье находился мяч…
На сей раз, в июле шестьдесят шестого года, я таких ухищрений нигде в Рио не обнаружил, но радиофицированных площадей и перекрестков было в этом городе полным полно. Матч с Португалией, о котором идет речь, я слушал в толпе, собравшейся на углу улицы Мигель Лемос и Копакабаны у подмостков с громкоговорителями и табло, на котором фиксировались составы команд и отмечались изменения в счете.
К тому времени прошло чуть больше месяца после моего приезда в Рио. Я только-только начинал осматриваться, привыкать к какой-то совершенно невероятной жизни в этом удивительном городе, приютившемся под раскинутыми руками бетонного Христа на горе Корковадо на берегу бескрайней Атлантики. Я еще не успел ничего толком понять в этом странном и загадочном мире, так сильно отличающемся от привычного нашего. И не знал еще пока, что небольшая улочка Мигель Лемос, спускающаяся по кварталу Копакабаны от горы Кантагало к пляжу, издавна (как мне впоследствии объяснил все это мой незабвенный друг Жоан Салданья) является излюбленным местом встреч местной торсиды, любимой точкой предматчевых и послематчевых сборищ футбольных фанатов южных кварталов Рио.
И вполне естественно, что именно на пересечении Мигель Лемос с авенидо Наша сеньора Копакабана был установлен один из крупнейших в городе помостов для радиотрансляций из Ливерпуля, где сражалась за «ТРИ» любимая команда бразильцев. Именно здесь, на углу Мигель Лемос и разыгралась на моих глазах трагедия достойная пера Шекспира. И говорю об этом без тени преувеличения! И без всякого сарказма, потому что никакой сарказм, юмор или улыбка тут совершенно не уместны. Потому что речь действительно идет о трагедии.
www.rulit.me
БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА… читать онлайн, Фесуненко Игорь Сергеевич
ЧАСТЬ I
ИСТОРИЯ, КОТОРАЯ ЖИВА
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
По данным швейцарской фирмы HBS, которая организовала телетрансляции всех матчей 17-го чемпионата мира, финальный поединок Бразилии и Германии смотрели 1, 5 миллиарда телезрителей. Это – рекорд.
И в тот момент, когда на 67-й минуте Ривалдо пробил в левый от Кана нижний угол, вратарь бросился за мячом, отбил его, а набежавший Роналдо открыл счет, все эти полтора миллиарда пришли в движение. Кто-то кричал и плакал от восторга, кто-то рыдал и рвал на себе волосы от горя. Равнодушных и спокойных не было. Планета смотрела величайший матч в истории мировых турниров. Население земли превратилось в армию болельщиков. Или, как сейчас говорят, в торсиду.
Футбол – это не только двадцать два парня, которые гоняют по полю мяч. Это еще и тренеры, и врачи, и клубные чиновники, и судьи, и журналисты. Это – спонсоры, подбрасывающие деньги клубам. Несколько десятков тысяч болельщиков, страдающих на трибунах стадионов, и миллионы – затаивших дыхание перед экранами телевизоров. Страсть к футболу уже охватила всю планету, и каждый год умножается и растет на всех континентах армия болельщиков. Каждый из них – приверженец своей команды, российской или японской, французской или камерунской, мексиканской или австралийской. Но при всей несхожести взглядов и предпочтений вряд ли кто осмелится оспорить очевидную истину: единоличным лидером мирового футбола является Бразилия. Потому что она – чемпион мира, потому что бразильцы играют в самый красивый и эффективный футбол, потому что Бразилия – единственная страна, участвовавшая во всех семнадцати мировых чемпионатах и победившая в пяти из них. Таких показателей нет и, возможно, никогда не будет ни у одной другой страны мира. Книжка, которую вы, уважаемый читатель, держите в руках, познакомит вас с ярким неповторимым миром бразильского футбола. Со всеми его компонентами, которые только что были перечислены. И рассказ этот мы начнем с главы, посвященной знаменитой бразильской торсиде.
Глава 1. ТОРСИДА
Драма на улице Мигель Лемос
Я видел это собственными глазами: стоявший совсем рядом со мной смуглый худой парнишка с глубокими следами оспы на лице дважды нервно хватал меня за локоть, потом отпускал со стоном отчаяния, и вдруг громко вскрикнул, тяжело задышал, словно финиширующий после марафона бегун, рванул майку, распарывая ее от подбородка до пояса, и бросился под несшийся по узкой улице желто-синий автобус линии «Урка-Леблон».
…Прежде, чем расказать, что было дальше, попробую описать место и причины этой драмы.
В тот день, 19 июля 1966 года, вся Бразилия – от самого южного поселка Чуи на границе с Уругваем до затерянного в амазонских джунглях у Французской Гвианы Ояпоке – жила футболом. Впрочем, «жила» – это не совсем точно. Бразилия «живет футболом» постоянно и повседневно. Но в тот прохладный зимний день страна скорее не жила, а умирала от вызванных любимым спортом потрясений. В Великобритании в разгаре был очередной чемпионат мира. И двукратные чемпионы бразильцы, победившие на двух предыдущих чемпионатах подряд, прибыли на землю туманного Альбиона за заветным «ТРИКАМПЕОНАТОМ».
С первого удара по мячу на этом турнире Бразилия замерла в предвкушении торжественного мига. Страна ждала заветного «ТРИ»! И поначалу казалось, что надежды сбываются: первый матч со сборной Болгарии бразильцы выиграли 2:0, голы забили их родные кумиры Пеле и Гарринча.
Но второй поединок был неожиданно проигран 1:3 превосходно игравшей венгерской команде. И теперь дальнейшая судьба «бикампеонов» стала зависеть от исхода третьей битвы: со сборной Португалии. Этот поединок нужно было выиграть во что бы то ни стало. И обязательно с перевесом в три мяча!
В те годы чемпионаты еще не транслировались по телевидению, и потому страна приготовилась слушать радиорепортажи из Ливерпуля, где играли «бикампеоны». Впрочем, что значит «приготовилась слушать»!? Бразилию охватило какое-то коллективное помешательство. С утра 19 июля все, абсолютно все бразильцы говорили только о футболе. С первых предрассветных часов предстоящему матчу посвятили свои программы все местные радиостанции. В ожидании трансляций из Ливерпуля, которые должны были начаться после полудня, местные комментаторы анализировали предстоящий матч, взвешивали шансы команд, пытались предугадать составы, сопоставляли силы соперников и сравнивали их возможности. На каждом шагу: на улицах и в автобусах, у газетных киосков, овощных и фруктовых лотков, в ботекинах и барах – за стопкой тростниковой водки – кашасы или кружкой пива, в кондитерских – за чашкой кофе, в прохладных банковских офисах и удушливых лавках бакалейщиков, в супермаркетах и скверах, в грязных забегаловках и сверкавших накрахмаленными скатертями ресторанах, словом, везде можно было видеть одну и ту же картину: люди с прижатыми к уху транзисторными приемниками и полностью отрешенными от всего окружающего лицами. Они вслушивались в скороговорку спортивных аналитиков. Они ждали начала матча. Они жили надеждой на чудо и верой в магическую силу своего «лучшего в мире» футбола.
Бразилец не может говорить о футболе, ждать футбола, смотреть футбол и вообще жить футболом в одиночестве. Ему обязательно нужно сопереживание, ему нужен друг, с которым можно разделить радость и горе, или соперник, с которым можно яростно схлестнуться. Учитывая это, бразильские радиостанции, ведущие трансляции из Англии, организовали на площадях, в парках и скверах Рио, Сан-Пауло и других городов страны специальные площадки: на тротуаре или газоне сквера, на рыночной площади или в переулке воздвигался помост. На нем вывешивалось такое же, как на стадионах, громадное табло с составами играющих команд и с ячейками, в которых должно было фиксироваться каждое изменение в счете. Рядом с табло крепились мощные динамики, излучавшие голоса комментаторов, ведущих репортаж оттуда, из Ливерпуля. Собиравшиеся перед такими помостами толпы соотчественников получали благодатную возможность (ну точно, как на трибуне «Мараканы» или «Пакаэмбу») делить плечом к плечу с соседом радость и горе, страдать и ликовать, рыдать и прыгать от счастья.
Друзья рассказывали мне, что на предыдущем чемпионате мира 1962 года, проводившемся в Чили, некоторые из организаторов таких коллективных футбольных бдений дошли даже до совсем удивительного изыска. На нескольких таких площадках, отведенных для коллективных прослушиваний репортажей, рядом с динамиком укреплялось громадное электрифицированное табло, расчерченное как футбольное поле, и перемещавшийся по нему под звуки радиорепортажа огонек электролампочки пытался показать зрителям точку, где в данное мгновенье находился мяч…
На сей раз, в июле шестьдесят шестого года, я таких ухищрений нигде в Рио не обнаружил, но радиофицированных площадей и перекрестков было в этом городе полным полно. Матч с Португалией, о котором идет речь, я слушал в толпе, собравшейся на углу улицы Мигель Лемос и Копакабаны у подмостков с громкоговорителями и табло, на котором фиксировались составы команд и отмечались изменения в счете.
К тому времени прошло чуть больше месяца после моего приезда в Рио. Я только-только начинал осматриваться, привыкать к какой-то совершенно невероятной жизни в этом удивительном городе, приютившемся под раскинутыми руками бетонного Христа на горе Корковадо на берегу бескрайней Атлантики. Я еще не успел ничего толком понять в этом странном и загадочном мире, так сильно отличающемся от привычного нашего. И не знал еще пока, что небольшая улочка Мигель Лемос, спускающаяся по кварталу Копакабаны от горы Кантагало к пляжу, издавна (как мне впоследствии объяснил все это мой незабвенный друг Жоан Салданья) является излюбленным местом встреч местной торсиды, любимой точкой предматчевых и послематчевых сборищ футбольных фанатов южных кварталов Рио.
И вполне естественно, что именно на пересечении Мигель Лемос с авенидо Наша сеньора Копакабана был установлен один из крупнейших в городе помостов для радиотрансляций из Ливерпуля, где сражалась за «ТРИ» любимая команда бразильцев. Именно здесь, на углу Мигель Лемос и разыгралась на моих глазах трагедия достойная пера Шекспира. И говорю об этом без тени преувеличения! И без всякого сарказма, потому что никакой сарказм, юмор или улыбка тут совершенно не уместны. Потому что речь действительно идет о трагедии.
…Бразилии, как было сказано, надлежало или умереть или выиграть у португальцев три мяча. Третьего, было не дано. Бразилия безапелляционно и безжалостно проигрывала этот бой.
15-я минута: Симоэс – 0:1! Тяжелый вздох навис над толпой.
Теперь нужно забивать уже не три, а четыре гола…
24-я минута: Эусебио – 0:2!
Рыдания и стоны потрясают торсиду. Еще одним черным мазком на эту симфонию всеобщего горя накладывается лихорадо ...
knigogid.ru
БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…. Страница 22
Я ПО СВЕТУ НЕМАЛО ХАЖИВАЛ…
– Для начала вспомните, пожалуйста, основные вехи своего пути в футболе. Насколько мне помнится, Вы – один из немногих тренеров, у которых за плечами не было солидной игровой футбольной практики, не так ли?
– Я получил спортивное образование в школе физвоспитания в Рио-де-Жанейро: закончил ее в 1966 году и был откомандирован в Гану, где в течение года работал тренером сборной команды этой страны. Затем три месяца учился в Германии в спортивной школе («Sportschule») в Ганновере, оттуда отправился в Англию, где проходил стажировку в профессиональных футбольных клубах «Челси» и «Тоттенхэм». Вернувшись в Бразилию, был приглашен в «Васко да Гама» на должность тренера по физической подготовке. Вскоре меня призвали на эту же роль и в сборную команду страны, которая готовилась к чемпионату мира в Мексике. Это было в 1970 году в тот момент, когда на смену Жоану Салданье пришел новый старший тренер Загало. Как известно, мы завоевали тогда звание чемпионов.
После этого меня пригласили в клуб «Флуминенсе», тоже тренером по физподготовке, но время от времени приходилось подменять там и старших тренеров, в те моменты, когда они менялись. Знаете, как это иногда бывает: один уже ушел, ему на смену ищут другого, но работа должна продолжаться, команда не может простаивать, и в эти периоды я руководил футболистами.
– А в сборной Вы тоже продолжали работать после завоевания «ТРИ»?
– Да, конечно, по совместительству я оставался и тренером сборной по физподготовке, мы продолжали сотрудничать с Загало, а перед чемпионатом мира 1974 года меня ввели в состав Технической комиссии (так назывался штаб по руководству сборной, который всегда создавался перед очередным мировым чемпионатом) и поручили, как и раньше, отвечать за физические кондиции игроков.
– Значит, и провал на том чемпионате мира Вы пережили вместе с Загало? Наверное, это был один из самых тяжелых моментов Вашей биографии?
– Да. И не только для меня. Вся страна тогда жила ожиданием победы, все жаждали «ТЕТРА», все верили, что мы станем чемпионами в четвертый раз. Ведь удалось же сборной Бразилии победить дважды подряд: на чемпионатах 1958 и 1962 годов. Бразильцы надеялись, что этот подвиг будет повторен: после победного чемпионата 1970 года логически напрашивалась мысль о победе в 1974 году. Но вместо этого мы потерпели поражение, и нам пришлось ждать «ТЕТРА» почти четверть века.
– Но к нему, все-таки, сборную привели именно Вы с Загало, правда, поменявшись местами.
– Да, но до этого был долгий путь. После поражения в 1974 году нас всех, естественно, из сборной убрали. Это традиция: проигравший должен уйти.
– И что было потом?
– Потом я продолжал работать во «Флуминенсе». До 1975 года. В 1976 году вместе с Загало и по его просьбе переехал с ним в Сан-Пауло, куда он был приглашен на работу в «Коринтианс». Но мы там пробыли недолго, меньше года, и в том же 1976 году оба отправились в Кувейт. Загало стал там тренером сборной, а я был при нем в роли «технического советника». Но через год он вернулся, а я там остался. В 1977-1978 годах руководил юношеской сборной Кувейта, в 1979 был приглашен на должность старшего тренера сборной этой страны, и тут, как я считаю, фактически и начался мой путь в качестве футбольного тренера.
– Уже самостоятельно, без Загало?
– Да. Мы с ним оставались (и остаемся до сих пор) друзьями, но работать я стал самостоятельно именно тогда, в Кувейте. Причем я не был там неудачником: в 1979 году мы выиграли Кубок Азии, в 1980 поехали на Олимпиаду в Москву, где в четвертьфинале проиграли команде СССР: 1:2. Для Кувейта дойти до олимпийского четвертьфинала это был успех!
Затем в 1981 мы успешно провели отборочные матчи перед чемпионатом мира в Испании. На том чемпионате попали в не самую легкую группу: Франция, Англия, Чехословакия и Кувейт. С одной ничьей (1:1, с Чехословакией) и двумя поражениями, естественно, не вышли из группы. На чем тот первый этап моей работы на Арабском Востоке был завершен, и в 1983 году я вернулся в Бразилию.
ПЕРВЫЙ БЛИН, КОТОРЫЙ КОМОМ…
– И сразу же получили сборную?
– Да, я руководил ею всего один год, хотя поначалу предполагалось, что доведу ее до чемпионата 1986 года.
(…Для справки замечу, что с точки зрения результативности тот первый «заход» Паррейры в роли старшего тренера в бразильскую сборную отнюдь не кажется со стороны «первым блином, который оказался комом»: под его руководством сборная провела 14 матчей, одержала пять побед, семь раз сыграла вничью и всего дважды проиграла. В любой другой стране этот баланс считался бы наверняка положительным. Но не в Бразилии… Драма Паррейры заключалась в том, что он принял команду от Теле Сантаны после очередной неудачи на чемпионате мира 1982 года. Та команда по единодушному мнению бразильцев была едва ли не самой техничной, отличалась едва ли не самой красивой игрой, но… проиграла. Паррейра был обречен на обновление, на эксперименты, он просто обязан был искать какие-то новые пути, тем более, что пришел-то он в сборную в момент смены поколений. И торсиде очень нелегко было расставаться с той прежней, ставшей почти легендарной и самой любимой командой. Любые попытки изменить что-либо в составе или манере игры сборной были обречены на критику и неприятие. В моем досье хранится отчет о ничейном матче (1:1) команды Паррейры в Кардиффе со сборной Уэльса 12 июня 1983 года. Спортивный обозреватель журнала «Маншете» Ней Бьянки не без ехидства писал тогда: «Не проиграть в Кардиффе – это почти подвиг. И наша новая сборная может этим гордиться… Не потому что валлийцы стали вдруг новыми львами Британской империи. Ничего подобного. Просто Бразилия, мало того, что не умеет выигрывать, она умудряется сама себя загонять в самые критические ситуации. В частности в те моменты, когда соперники начинали поливать нашу штрафную душем верховых навесов. Это – вечная проблема всех наших защитных линий… Матч в Кардиффе стал для нас фильмом ужасов. Правда, удалось, все-таки, спастись, хотя и ценой больших потерь. И теперь вывод: эта команда еще очень далека от той, что играла на чемпионате мира в Испании…».
Паррейра был изгнан из сборной после весьма бледного выступления сборной команды в Кубке Америки 1983 года, когда в решающих финальных матчах Бразилия уступила сначала 0:2 Уругваю в Монтевидео, а затем на глазах родной торсиды в Сальвадоре сыграла с уругвайцами вничью, упустив звание чемпиона. После этого матча трибуны скандировали «Паррейру-вон!», и вся спортивная пресса обрушилась на тренера с яростной критикой. Именно там и родилось представление о нем, как о «неудачнике». И этот жестокий и безапелляционный приговор жил, живет и, видимо, будет жить, пока живет сам он, Карлос Альберто Паррейра… Но вернемся к нашему разговору).
– Итак, Вы проработали в сборной всего один сезон?
– После чего снова вернулся во «Флуминенсе». И в 1984 году под моим руководством эта команда стала сначала чемпионом Рио, а затем и страны.
– Кстати сказать, это ведь был пока единственный случай, когда «Флу» завоевывал звание национального чемпиона, не так ли?
– Да. И по окончании этого чемпионата я получил очень лестное предложение от Арабских Эмиратов, отправился в Дубай и пробыл там четыре года. Дважды мы становились вице-чемпионами Персидского залива, сумели выйти в финальный турнир чемпионата Азии. А в 1988 году меня пригласили тренировать сборную Саудовской Аравии, где я пробыл еще два года. С этой командой мы стали чемпионами Азии, выиграв почетное звание у Кореи.
Я, было, вернулся в Бразилию, но тут же получил приглашение от Арабских Эмиратов, тоже на национальную сборную, чтобы руководить их подготовкой к чемпионату мира 1990 года. К тому времени Загало ушел из этой команды, и они искали ему замену.
(Для справки: в финальную часть чемпионата мира 1990 года сборная ОАЭ пробилась уверенно, но на самом чемпионате сыграла неудачно, потерпев три поражения в группе. – И. Ф.)
www.booklot.ru
БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…. Страница 71
Но когда уже поздней ночью, Фред (сокращенное имя Фриденрайха) и Неко, провожаемые самыми теплыми напутствиями, самыми добрыми пожеланиями и горячими объятиями, вышли из губернаторского дворца, «Бог стадионов» обратился к Неко со скромной просьбой:
– Дай-ка мне, старина, пожалуйста, двадцать сентаво на трамвай…
На что Неко ответил:
– Фред, мы с тобой в равной ситуации: у меня в кармане тоже – ни гроша.
Они засмеялись и отправились по домам пешком.
Таков был тот любительский в самом прямом смысле этого слова футбол. Даже за самые славные победы тогда еще никому не платили. Потому что не было ничего в те времена более дорогого, чем чувство патриотической гордости, чем радость победы, которую разделяют с тобой сотни тысяч твоих сограждан.
Артур Фриденрайх сыграл за сборную не так уж много – всего 17 матчей и забил 8 голов. Смешно даже сравнивать с героями наших дней: Пеле – 77 голов в играх за сборную, Зико – 52, Жаирзиньо – 34…
Но учтем, что в те далекие времена национальная команда выходила на поле редко. Это сейчас она играет за сезон два-три десятка матчей, а в те времена – от силы три-четыре встречи в год. Иногда еще меньше. В 1918 году она, например, вообще ни разу не сыграла.
ТРАГЕДИЯ НА «МАРАКАНЕ»
Итак, я рассказал вам о самых первых шагах бразильской сборной к мировому признанию, к будущим великим победам, к «Пента», которая была завоевана на полях Кореи и Японии летом 2002 года. На этом пути, протянувшемся на протяжении всего ХХ века, «канариньос», как иногда бразильцы зовут игроков сборной по канареечному цвету их футболок, знавали и великие победы, и тяжкие поражения.
В первых двух чемпионатах мира (в 1930 году в Уругвае и в 1934 году в Италии) бразильцам не повезло.
В Уругвае сборная сыграла два матча: первый из них проиграла Югославии (1:2) и даже убедительная (4:0) победа во втором поединке со сборной Боливии не позволила ей выйти из группы.
В Италии был вообще провал: из-за склок в спортивном руководстве страны и раздробленности бразильского футбольного сообщества на профессионалов и любителей, сформировать сильную команду не удалось. И в первом же и единственном своем матче в одной восьмой бразильцы проиграли (1:3) команде Испании, в рядах которой сражались знаменитый вратарь Замора и один из лучших игроков мира той поры баск Лангара, которого наши деды помнят по визиту команды Страны Басков в СССР в конце тридцатых годов. После этого поражения Бразилия выбыла из розыгрыша. Упомяну, что в составе бразильской сборной играл в том матче Вальдемар де Брито из клуба «Сан-Пауло», который вошел в историю футбола не столько своими голами, сколько тем, что именно он открыл в 1957 году в послелке Бауру мальчонку по имени Дико, привез его в клуб «Сантос», где он получил имя Пеле.
А единственный бразильский гол в матче с испанцами был забит двадцатилетним Леонидасом из «Васко да Гама», только-только начинавшим тогда свою блистательную карьеру, будущей великой звездой по прозвищу «Черный бриллиант» (он был негром). Леонидас стал героем следующего Кубка мира, проведенного в 1938 году во Франции.
На сей раз бразильцы оказались в двух шагах от победы, ибо имели сильный состав и Леонидаса, бесспорно лучшего игрока чемпионата. Ведомая Леонидасом команда обыграла в одной восьмой финала Польшу 6:5, в одной четвертой – Чехословакию, причем в двух матчах: сначала была ничья 1:1, а потом – победа 2:1.
Учитывая напряженный характер трех поединков, тренер решил в полуфинальном матче дать Леонидасу «отдых». Поберечь его для финала… Увы, полуфинал этот против команды Италии был проигран, и бразильцы смогли бороться только за третье место, которое и выиграли у Швеции со счетом 4:2. Это был 58-й матч бразильской сборной.
Потом в проведении мировых чемпионатов был перерыв, вызванный Второй мировой войной. И лишь в 1950 году в Бразилии состоялся 4-й чемпионат мира, который бразильцы твердо собрались выиграть. И даже специально построили для своего торжества крупнейший стадион планеты – знаменитую и по сей день «Маракану».
Чемпионат начался для хозяев поля весьма успешно: они безжалостно громили своих соперников: 4:0 – Мексику, 2:0 – Югославию. Была, правда, и ничья 2:2 со Швейцарией, но вслед за этим с уничтожающим счетом 7:1 была повержена Швеция. А после победы 6:1 в предпоследнем матче над Испанией, страной окончательно овладела победная эйфория, и последний поединок с Уругваем казался пустой формальностью, тем более, что для победы в чемпионате его достаточно было даже свести вничью…
Эта история достаточно хорошо известна: она стала хрестоматийным примером примитивного и поспешного триумфализма, ослепившего и лишившего разума страну, торсиду и ее кумиров.
Перед финальным матчем, когда команды уже вышли на поле, к бразильской команде обратился с речью префект Рио-де-Жанейро Анжело Мендес де Мораис, продекламировавший с пафосом провинциального комедианта, считающего себя великим актером, такой монолог:
«Вы, бразильцы, которых я уже считаю чемпионами мира, вы, бразильцы, которые через несколько часов будете увенчаны лаврами победителей, вы, которым по плечу любой соперник, вас, бразильцы, я приветствую как победителей!».
Бразильцы сумели открыть счет, и переполненный стадион бурно ликовал, празднуя неминуемую победу Но во втором тайме уругвайцы сначала отквитали этот мяч, а потом забили решающий гол, выиграли и увезли заветный Кубок Жюля Риме к себе, оставив всю Бразилию в состоянии прострации, ужаса, отчаяния и яростно-упорного нежелания поверить в происходящее. (В общем перечне игр национальной команды это был матч № 114).
Этот жестокий, но справедливый урок перечеркнул судьбы ее тренера Флавио Косты, всей команды в целом и каждого из ее действительно великих игроков: вратаря Барбозы, защитников: Аугусто и Жувенала, полузащитников: Бауэра, Данило и Бигоде (признанного «главным виновником» поражения, ибо именно он не смог сдержать уругвайца Хиггию, забившего решающий второй гол), нападающих: Фриасы, Зизиньо, Адемира, Жаира и Чико.
А это ведь были замечательные мастера. Выдающиеся игроки. Звезды международного уровня. Каждый из них был достоин звания чемпиона. А лидеры команды Адемир и Зизиньо могли бы претендовать на место на футбольном Олимпе, рядом с Фриденрайхом, Леонидасом, Пеле, Гарринчей, Зико, Ромарио и Роналдо… если бы не гол Хиггии.
БАРБОЗА – ПОЖИЗНЕННО ОСУЖДЕННЫЙ
Сегодня многие бразильские историки футбола пришли к убеждению, что именно он – Моасир Барбоза был самым лучшим вратарем в истории бразильского футбола. Он превосходил и двукратного чемпиона мира Жилмара, и героя чемпионата 1970 года Феликса, не говоря уже о Таффареле, выигравшем в 1994 году «Тетра». Так, по крайней мере, считает журналист Роберто Муйлаерт, выпустивший книгу под названием: «Барбоза, гол которому пятьдесят лет». С ним согласны многие другие специалисты, чей авторитет и престиж непререкаемы.
Помнится, в конце шестидесятых годов в перерыве одного из матчей на «Маракане», когда мы с футбольным обозревателем газеты «Жорнал ду Бразил» Жоаном Салданьей курили в холле ложи прессы на втором ярусе «Мараканы», он кивнул головой в сторону тащившего тяжеленную коробку со старыми бумагами седого круглолицего полного негра в серо-коричневой фирменной робе «ADEG» (как тогда звучала аббревиатура органа, управлявшего крупнейшим и самым знаменитым стадионом мира): «Посмотри, вон хромает лучший вратарь в истории нашей страны…».
Я вытаращил непонимающие глаза, Жоан улыбнулся и пояснил: «Это же Барбоза! Наш великий грешник и мученик. Хочешь, познакомлю?»
Еще бы я не хотел!
Жоан окликнул Барбозу, тот со вздохом облегчения аккуратно поставил коробку в сторону, чтобы никто не спотыкнулся об нее, подошел к нам и, прежде чем протянуть руку, неспешно, с обстоятельностью аккуратного и привыкшего к физическому труду человека вытер ее о полы куртки. Потом улыбнулся Салданье. И протянул руку мне. Мы поздоровались, я спросил его о чем-то, он мне что-то ответил. Кажется, речь шла о не слишком интересном первом тайме, который только что закончился.
www.booklot.ru
