Содержание
Шрифт ВХУТЕТАЙП
Культурное наследие Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС), заложивших фундамент отечественного дизайна, масштабно и включает в себя множество инноваций.
Ольга и Галина Чичаговы. Обложка спектакля «Хождение по мукам вхутемаски». Литография. 1921 год
Культурное наследие Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС), заложивших фундамент отечественного дизайна, масштабно и включает в себя множество инноваций.
В 20-х годах прошлого столетия студенты и профессора ВХУТЕМАСа смело перекраивали систему образования в сфере искусств. Авангардизм и конструктивизм вдохновили на создание революционных проектов в архитектуре, промышленном дизайне, устроили визуальный переворот в оформлении книг и плакатов и в целом изменили облик быта.
Но при всех инновациях у такого культового явления, как ВХУТЕМАС, не существовало единой айдентики, своего брендинга. 100 лет спустя мы решили заполнить этот пробел. Вдохновившись работами преподавателей и студентов, занимавшихся полиграфией, мы создали единый оригинальный шрифт. Представляем: ВХУТЕТАЙП.
Шрифт станет ключевым элементом визуальной айдентики онлайн-мастерских ВХУТЕМАС, которые откроются осенью 2021 года на сайте vkhutemas.academy. Проект представит уникальное наследие ВХУТЕМАСа, упакованное в современные digital форматы. Шрифт ВХУТЕТАЙП разработан совместно с известным художником, дизайнером, легендой постер-арта Петром Банковым (серия авторских постеров прилагается) и арт-директором Всеволодом Власенко.
Пётр Банков. Дизайнер, сооснователь студии «ДизайнДепо», главный редактор и издатель журнала [кАк)
ВХУТЕМАС — это удивительное явление в мировой культуре, много написано о нём. При этом, как кажется, самое недооценённое явление в мировой истории дизайна. Если, конечно, сравнивать с Баухаусом. Однако приходит время ВХУТЕМАСа — со всей его красотой, логикой, любовью. Мне же «стиль ВХУТЕМАСа» интересен тем, что он вырос в СССР на фоне зарождавшейся идеологической ширмы. ВХУТЕМАС как витрина советского дизайнерского мышления, как возможность строить свободу творчества вне контекста происходящего.
Пётр Банков о шрифте ВХУТЕТАЙП
Пётр Банков о шрифте ВХУТЕТАЙП
Шрифт ВХУТЕТАЙП для меня как автора и для соавтора Всеволода Власенко — это машина времени, возможность рассказать или, если точнее, высказать свою персональную любовь людям, сделавшим этот стиль времени, и ухватить Вхутемасовскую звезду за хвост, пусть на несколько секунд. Мы вдохновлялись, если признаться, надписью на здании «Известий» на Тверской. Этакая мечта студенческих лет, когда учились в «Полиграфе» и слушали лекции Ефима Адамова. Он вкачал в головы любовь к ВХУТЕМАСу и ВХУТЕИНу.
Пётр Банков. Дизайнер, сооснователь студии «ДизайнДепо», главный редактор и издатель журнала [кАк)
Характер у шрифта, как думается, получился славянский, такой наградной и бодрый.
Да, как особенность, мы сделали буквы не только прописные, но и строчные, немного дикие и принципиально непослушные. Буквы Свободы и профессионального драйва!
Скачать шрифт
Скачать шрифт
Скачать шрифт
Журнал «Шрифт» • Пределы совершенства
27 декабря 2016
Вера Евстафьева
Пределы совершенства
Давно крутится в голове мысль записать свои ощущения от изменений фактуры, гладкости, идеальности контура в леттеринге на камне, в каллиграфии и шрифте.
Эта мысль возникла, когда мы в Кембридже рассматривали доски, награвированные мастерской Кардозо-Киндерсли, идеальные с технической точки зрения. Подумалось, что какие-то 20–30 лет назад они выглядели просто невероятно, неужели можно добиться такого совершенства, такой точности линии! А сейчас мало кто осознаёт в полной мере, что это сделано вручную (настолько гладок и безупречен результат), и мы не можем восхититься работой так, как восхищались совсем недавно. До чего неожиданно, должно быть, для многих повернулась история, и как изменилось восприятие! Могли бы предсказать сами мастера, что вот так вдруг вместе с развитием техники гладкость контура перестанет восприниматься однозначно как идеал?
Памятная доска физику Джосефу Томсону (1856–1940), обнаружившему электрон. Мастерская The Cardozo Kindersley Workshop, Кембридж. © Фото: Вера Евстафьева, 2015
Гладкость и блестящее совершенство контура ручной работы сильно потеряли свою ценность с появлением цифровых инструментов (например, в гравировании на камне). Появилась возможность (отчасти иллюзорная) для непрофессионала добиваться результата, который раньше требовал большого опыта. В общем и целом за «ровность и гладкость» теперь отвечает автоматизированный инструмент. Человеческая рука, наоборот, становится носителем не столько мастерства и точности, сколько эмоциональности, спонтанности — по крайней мере, в ожиданиях зрителя.
Система координат перевернулась. Те вещи, в которых точность ручной работы достигла какого-то сверхъестественного качества, вдруг стали «проваливаться» в нашем восприятии и в нашей оценке. Компьютер делает эту работу быстрее и дешевле, присмотреться мы не всегда успеваем, а прикосновение руки в идеальной ручной работе почти не заметно. Научить компьютер делать так же, как это делает живой мастер, — дико азартная игра… Получается, что совершенствование нового инструмента во многом интереснее, чем результат: высокое качество уже достигнуто, теперь интересно делать то же самое, но другим способом (скорость и стоимость оставлю за рамками).
Предельной точности в каллиграфии добивался Герман Цапф (1918–2015), который обладал удивительным чувством идеальной формы, невиданной раньше, и доводил каллиграфические надписи до совершенства, ретушируя контур / Index Graphik
Гладкость контура — как гладкость дороги. По ухабам не проедешь, а по ровной и покрытой наледью дороге скользишь и летишь вперед. Сверхгладкий контур буквы (да и другого объекта) задаёт глазу высокую скорость (но не чтения, а скорее рассматривания) — и взгляд не задерживается. Недавно мы обсуждали с друзьями-каллиграфами, почему часто прекраснейшие каллиграфические листы не читают, хотя автор придаёт тексту большое значение. Возможно именно по той причине, что слишком виртуозны и идеальны линии, и взгляд пробегает по ним без труда и очень быстро, наслаждается лёгкостью движения и летит дальше.
Работы Рейчел Яллоп — предел идеальности контура, по которому глаз скользит и не может остановиться.
© Rachel Yallop / rachelyallop.co.uk
Раньше шероховатость бумаги и растискивание краски были неизбежными, а теперь в каких-то случаях могут быть желанными. Конструктивистские рисунки, чертежи, шрифты на современной бумаге выглядят безжизненно — в оригинале (меньше века назад!) они смягчены и одушевлены осязаемостью материалов. Те же формы, но в «идеальном» контуре и без выраженной фактуры бумаги теряют коммуникативность, взгляд проскакивает по ним.
Особенно сложен в «переводе» на современные материалы «палочный шрифт» — именно из-за того, что предельно прост и геометричен. Попадая в мир, где геометрия стала слишком точной (извините за такой оборот), такой шрифт может стать неинтересным и примитивным. В эпоху конструктивизма сама геометрия была рукотворной, рисованной, края геометрических фигур дышали рукотворной неидеальностью, поэтому современные цифровые интерпретации конструктивистских шрифтов из-за своей чрезмерной гладкости и точности сильно проигрывают тем рисункам букв, которые предложили конструктивисты.
Моноширинный палочный шрифт Б. Эмме из его книги «Шрифт: Элементарное руководство для практического использования в клубе, школе, пионер-отряде и т. д.» (Ленинград, Гос. изд. изобразительных искусств, 1931)
/ А. Домбровский, В. Кричевский. Два шрифта одной революции. М.: Шрифт и Мастерская, 2014.
Кажется, глянец и фактурность в графической культуре в целом в каждый период сохраняют примерно одинаковые пропорции, просто перемещаясь из одной сферы в другую, меняясь местами — от каллиграфии к наборному шрифту, в рисованные надписи и обратно. Если точность и глянец восторжествовали в шрифтовом дизайне — в каллиграфии усилится фактурность, и наоборот, когда каллиграфия была точнее печатного контура, шрифт боролся, но не пробивался к точности воспроизведения. Только пуансонист, возможно, грезил идеальным контуром, который на листе станет таким же идеальным, как и в пуансоне, который он вырезает.
Какой простор для дискуссий и выбора даёт эта разница между ренессансным пуансоном и оттиском для дизайнеров, которые восстанавливают классические шрифты: брать за образец пуансоны, или оттиск, или что-то среднее? Какая форма буквы была желанной, каким было намерение пуансониста? Какую поправку на неровность печати, густоту краски, рельефность бумаги он закладывал в дизайн шрифта? И что было случайностью или неизбежностью?
Разворот из книги Джеймса Саттона (James Sutton) и Алана Бартрама (Alan Bartram) An Atlas of Typeforms.
© Фото: Вера Евстафьева / Percy Lund, Humphries & Co Ltd., London, 1968.
Подозреваю, что символом точности вовсе не всегда был наборный шрифт, так тесно связанный сегодня для нас с механизированным, машинным миром. Было и время, когда, например, не было ничего точнее и тоньше офорта, а каллиграфия остроконечным пером превосходила своей безупречностью все другие техники создания букв. Это удивительно, и можно предполагать, что процесс, который на коротком расстоянии выглядит как совершенствование одной техники и доведение её до максимального качества, при рассмотрении издали оказывается всего лишь одним из эпизодов непрекращающегося колебания и перетекания свойств. Достигнув крайней фактурности, техника не исчерпает себя, не выродится, а отпрянет и направится искать другие выразительные средства, возможно, в точности и лоске.
Мне кажется, что в категорию «фактуры как приёма» неровность контура перешла только в середине ХХ века. И очень вероятно, что это началось именно в то время, когда типографика была на пике «механизированной» эстетики (модернизма). Мастера веками боролись за точность воспроизведения шрифта, и сегодня у нас и вектор точен, и бумага прекрасна, и краска мелкодисперсная — всё хорошо! Однако нам вновь захотелось несовершенства, и фактура, неровность — теперь исключительно художественный приём, а не непреодолимый фактор.
Намеренная и управляемая шероховатость как приём. Соломон Телингатер. Новогоднее поздравление, 1960-е. Оригинал / Российская государственная библиотека.
При одном и том же «теле» формы контур может быть как гладким, так и «потрёпанным», что меняет и дополняет образ. Рваный край надписи даёт глазу возможность дольше бродить по ней и рассматривать, располагает к более близкому контакту. Интересно, шрифт и каллиграфия — пара ли это, меняющаяся местами в своей экспрессии и, наоборот, в идеальной точности? Два противоположных свойства контура, одинаково необходимые для глаза, при изменении одной техники стремятся проявиться в другой технике и сфере.
Юрий Гордон. Газета Alcools. Выпуск № 7, 2006. Для оформления «Алкоголей» дизайнер разработал шрифтовую семью Костро — антикву и гротеск. Обе гарнитуры были нарисованы в «Пейнтере» самой примитивной кистью, «как если бы нарезаны вручную для высокой печати без специальных инструментов» (по словам автора), а после перенесены в «Фонтлаб». © Юрий Гордон / Личный архив.
В 1990-е годы — с их гранж-шрифтами, «мусорными» шрифтами — после прикосновения к пределу идеальности формы случился откат от этого рубежа, рикошет в сторону фактурности. Бильярдный шар катится в обратном направлении. Любопытно, что в XIX веке (во времена первого расцвета акцидентных шрифтов), когда технологии не давали идеального края в печати, не возникало и желания сделать контур рваным.
Как только произошло очищение шрифтового контура от помех печати и был достигнут минимализм в контуре, этих погрешностей стало тут же не хватать, их осознанно создавали и добавляли в тех случаях, где это было уместно. Лоск современной текстовой полосы, наверное, привёл бы в трепет и ужас тех современников Баскервиля, которые ругали его слишком чёткую печать, опасаясь за зрение читателей. Представьте, как они смотрят на страницу какого-нибудь глянцевого журнала и видят на снежно-белой мелованной бумаге предельно чёткие и ровные ряды букв — на их взгляд, ничего живого. Согласитесь, вид текстовой полосы буквально за два-три столетия изменился очень сильно. Восстанавливая шрифты 300-летней давности в цифровом виде, мы невольно лукавим, если преподносим этот шрифт как «тот самый», «достоверный». Изменились технологии печати и изготовления всех типографских материалов, и набор уже никогда не будет выглядеть «как тогда». Мы в любом случае создаём новый шрифт, образ, новую фактуру на странице.
Ведь мы не можем увидеть шрифт и текст, им набранный, отдельно от бумаги, от её цвета и фактуры, прозрачности и плотности или же отдельно от свечения экрана, его яркости и разрешения? Конечно, в процессе создания шрифта дизайнер работает над формой как бы в вакууме, но диапазон всевозможных поверхностей, на которые шрифт ляжет сегодня и в ближайшем будущем, достаточно конкретен, имеет свои границы и отличается от диапазона 300-летней давности.
Теперь, работая над шрифтом для чтения с экрана, кусаешь локти и признаёшься себе, что уже не придётся принимать никаких решений, продиктованных ограничениями технологии, — а как было приятно совсем недавно, буквально лет 10–20 назад, находить решения настоящей проблемы! Например, низкое разрешение не позволяет создавать гладкий и сложный рисунок и нужно искать новые решения. Какой подарок! Сейчас эти ограничения минимальны, экраны прекрасно отображают детали шрифта, и поиск в процессе работы идёт скорее в плоскости стиля, атмосферы, айдентики, пластики…
Шрифт Literata для чтения на экране, созданный для приложения Google Play Books компанией TypeTogether в 2014 году. Разработка кириллицы — Вера Евстафьева. Пример текстового шрифта с узнаваемым характером, близкий к тем, которые мы привыкли видеть в книгах с детства, когда ещё не появились электронные книги. © TypeTogether
Контур буквы пойман, он адекватен замыслу дизайнера, борьба с технологией закончилась. Теперь можно продолжать бороться за совершенство других параметров — стиля, образа, аутентичности и многих других, но совершенство контура и точность воспроизведения уже достигнуты. Нам больше не нужно бороться за хорошую различимость букв в печати (как было во время проектирования шрифта Bell Centennial) или хорошее воспроизведение букв на экранах с низким разрешением (вспомним проекты шрифтов Georgia, Verdana, Cleartype) — в целом эти проблемы уже решены.
Увы и ах для нашего поколения, ведь мы тоже были бы рады решать как эстетические, так и технологические проблемы. Но сегодняшние технологии позволяют делать почти всё что угодно и выбирать в каждом конкретном случае необходимый характер контура — идеально-отрешённый или осязаемый. Какие задачи теперь решать? Посмотрим!
Портрет автора колонки — Роман Манихин.
Constructivist — Fonts In Use
Stephane Attias w/ Trinidadian Deep and Mark de Clive-Lowe record label2021
Contributed by Maxitype
Staff Pick
Os dias dos Turbin by Mikhail Bulgákov2018
Предоставлено Swiss Typefaces
Staff Pick
Штрудель, Лапша и Пельмени Аня Дунк20040005
Contributed by Florian Hardwig
Staff Pick
Sponsor
The Met Family Circle invitation card2020
Contributed by Gina Shin
The Assembled Human / Der montierte Mensch c. 2019
Предоставлено Лаиком: Type Foundry
Реклама «Vorzügliche Druckerfolge» от Berger & Wirth2928
Внесен в пользу Florian Hardwig
Chanel’s Russian Connection By Karl Lagerfeld2009
. Вклад Florian Hardwig
- 913
.
Au Pairs –
Sense And Sensuality обложка альбома1982
Фото Клауса Хильтшера на Flickr.
Габима הבימהc. 1948
Фото Филиппа Месснера на Flickr.
ПИСЬМА
USA BAUT PHASTIONS1945
Внесен в Florian Runge
Richter —
Tchaikovs. обложка альбома1979 Флориан Хардвиг Franz Ferdinand (& Singles) 2003 , предоставленная Love Lagerkvist 1929 Фото Филиппа Месснера на Flickr. Выбор персонала Ди йидише арбеторин-бавегунг в Эрец-Исроэль 1931 Предоставлено Филиппом Месснером Oktoberlandet , 2nd Edition2016 Contributed by Love Lagerkvist The Big Green Tent by Ludmila Ulitskaya2014 Contributed by Florian Hardwig Staff Pick Архитектура и мораль обложка альбома1981 Предоставлено Таней Рапозо Джоэл Перлман: путешествие скульптора 2006 Внесено в пользу Стивена Коулса Pective 2231 Демонстрационные шрифты добросовестно предлагаются, чтобы помочь вам найти идеальный шрифт для вашего проекта. Это полностью устанавливаемые файлы шрифтов, которые можно использовать в любой программе для тестирования и компиляции. Их нельзя использовать в финальном проекте (будь то личном или коммерческом) без покупки лицензии. Демонстрационные шрифты включают базовый латинский алфавит, большинство цифр и основные знаки препинания. Функции OpenType и расширенная языковая поддержка были удалены. Перед загрузкой согласитесь с приведенным ниже заявлением. Я понимаю условия демонстрационного лицензионного соглашения с конечным пользователем, соглашаюсь их соблюдать и разрешаю Fontspring связываться со мной по поводу загружаемых мной демо-шрифтов. Посмотреть демо EULA P22 Constructivist — это семейство дингбатов и новых шрифтов. Этот шрифт имеет шесть стилей и был опубликован P22 Type Foundry. Гарнитуры воссоздают смелый графический дизайн русских художников ранней советской эпохи, таких как Родченко и Попова. Значок Worry-Free гарантирует, что лицензия на шрифт распространяется на наиболее распространенные права и используется типичным дизайнером. Узнать больше Создавайте коммерческую графику, документы и продукты. Встраивайте шрифты в свои веб-сайты с помощью CSS. Встраивание шрифтов в приложения и программное обеспечение. Встраивание шрифтов в цифровую (HTML) рекламу. Встраивание шрифтов в электронные книги и портативные документы. Светская львица JNL Быстрая коричневая лиса прыгает через ленивую собаку. Начиная с 29 долларов США. HeptagonФранцузский Быстрая коричневая лиса прыгает через ленивую собаку. Начиная с 22 долларов США. Franz Ferdinand —
«Die Schweiz Ist DasserseRseRshale.
Оркестровые маневры в темноте –
P22231
111231
11.
11.2231
11.2231
1.2231. Фонтспринг
Примечание от Fontspring
Скачать демонстрационные шрифты
Связаться с Fontspring Литейное производство Литейный завод типа P22 Шрифты 6 Цена 24,95 $ Освобожден 2010 Модели Новинка, Дингбат Сводка лицензий
Эта лицензия не вызывает беспокойства!
Рабочий стол
Веб-шрифт
Приложение
Цифровая реклама
Электронная книга
Шрифты Джеффа Левина
1 стиль
Купить
Интеллекта Дизайн
1 стиль